Текущий выпуск

Рассматриваются ключевые проблемы и параметры состояния современной рыбной отрасли РФ. В условиях ограничительных мер со стороны стран ЕС и США по отношению к России и ответных про­до­вольственных ограничений импорта со стороны нашей страны сос­то­яние отечественной рыбной отрасли вызывает особый интерес. Проана­лизированы количественные параметры состояния отрасли, определены клю­чевые ведущие компании, продемонстрирована динамика числен­ности предприятий в приморских регионах с 2007 по 2017 г., выявлены гео­графические особенности размещения предприятий отра­сли. Пред­ставлены финансовые результаты деятельности организаций, показано изменение среднегодовой численности работников организаций рыбной отрасли. Проведенное исследование показало, что ключевыми районами деятельности рыболовных компаний являются регионы Даль­него Вос­тока (Камчатский, Приморский края и Сахалинская область), Мур­ман­ская, Калининградская области и Санкт-Петербург. Основная доля вы­ло­ва приходится на Дальневосточный федеральный округ (более 70 % всех объемов вылова рыбы и биологических ресурсов).

The study discusses the key current problems and parameters of the mo­dern fishing industry in Russia. Given the EU and US restrictive measures towards Russia and reciprocal food import restrictions by our country, the condition of the domestic fishing industry is of particular interest. The article analyzes the quantitative parameters of the industry, identifies key leading companies, shows the dynamics of the number of enterprises in the coastal regions from 2007 to 2017, and reveals the geographical features of locating fid­hing enterprises. The authors analyse the companies’ financial indicators, as well as the change in the average annual number of employees. The study reveals that the key areas of activity for fishing companies are the regions of the Far East (Kamchatka, Primorsky Krai and the Sakhalin region) and the Murmansk, Kaliningrad regions and St. Petersburg. The main share of the catch is in the Far Eastern Federal District (more than 70 % of all fish and biological resources).

С точки зрения сочетания базовых факторов территориального раз­вития максимальным по сравнению с большинством регионов стра­ны потенциалом обладают приморские регионы европейской части Рос­сии, в которых сформированы или формируются крупные урбанизи­ро­ван­ные пространства. Именно в этих регионах целесообразно создавать круп­ные экономические центры, способные использовать выгоды агло­ме­ра­ционного и приморского факторов. Инструментом повышения уров­ня экономического развития и инвестиционной привлекательности дан­ных регионов является реализация крупных инфраструктурных про­ектов в области транспорта. В статье представлен анализ влияния реа­лизации проектов в рамках ФЦП «Развитие транспортной системы Рос­сии (2010—2021 годы)» на повышение уровня экономической эф­фек­тивности транспортной отрасли в регионе и, как следствие, его ин­вес­ти­ционной привлекательности. Используя классические экономико-гео­гра­фические методы исследования, авторы приходят к выводу о неод­но­родности размариваемых регионов с точки зрения достигнутого ре­зуль­тата.

Given the combination of the basic territorial growth factors, the coastal regions of the European part of Russia, where large urbanized spaces have already been developed or are being developed, are of the greatest potential compared to other regions of the country. It makes perfect sense to set up large economic centers capable of harnessing the benefits of agglomeration and seaside factors in such regions. A tool to improve the level of economic deve­lop­ment and investment attractiveness of these regions is the imp­le­mentation of large trasnsport infrastructure projects. The article analyzes how the implementation of projects under the Federal Target Program “Deve­lop­ment of the Transport System of Russia (2010—2021)” contributed to an increase in the economic efficiency of the transport industry in the region and, as a consequence, to an increase in the level of investment attractiveness. Using the classical economic and geographical research methods, the authors come to the conclusion that result-wise the regions under study are heterogeneous.

Динамика численности населения является одной из ключевых ка­те­горий социально-экономического развития территорий. Города как ос­нов­ные носители инновационного потенциала нуждаются в пос­то­ян­ном пополнении человеческих ресурсов. Данная статья ставит своей це­лью выявить характер влияния приморского положения городов на ди­на­мику численности их населения на примере стран Балтийского ре­гио­на. С использованием методов статистического и картографи­че­ского анализа изучена зависимость динамики численности населения го­рода от его размещения относительно моря. Сделан вывод о потенци­аль­но большей привлекательности приморских городов (прежде всего рас­положенных на расстоянии до 50 км от моря) как центров притя­же­ния населения.

Population dynamics is one of the key categories of socio-economic development of territories. Cities, as the main carriers of innovative potential, need constant influx of human resources. The purpose of this article is to identify the nature of the influence of the cities’ coastal position on the dynamics of their population by the example of the Baltic region countries. The dependence of the popultaion dynamics on the coastal location of the city is studied with the reference to the methods of statistical and cartographic analysis. The authors have drawn the conclusion about a potentially higher ranking of coastal cities as centers of attraction for the population (primarily located at a distance of up to 50 km from the sea).

Проведена комплексная оценка пригородных территорий Кали­нин­града, выделена Приморская ландшафтно-рекреационная зона в пределах вли­яния на ее развитие транспортного кольца. На основе результатов комп­лекс­ного анализа осуществлена типологизация внутренних рай­онов зо­ны по степени благоприятности для дальнейшего развития рек­реации и туризма. Высказаны конкретные предложения по даль­ней­шему использо­ва­нию приморских рекреационных пространств при­го­ро­дов Калинин­гра­да с позиций концепции устойчивого развития.

The authors have conducted a comprehensive assessment of Kaliningrad suburban areas and identified the coastal landscape and recreation area within the ring road impact. Comprehensive analysis resulted in the typology of in­ter­nal areas considering how favorable they can be for further recreation and tou­rism development. The article brings about certain ideas for the further use of Kaliningrad seaside suburbian recreational spaces in the frames of sus­tainable developmenthave.

Сочетание двух важнейших экономико-географических факторов — на­личия границы и выхода к морю — в значительной степени опреде­ля­ет особенности социально-экономического развития приморских регио­нов Западного порубежья России и, как следствие, протекания здесь миг­ра­ционных процессов. Цель статьи — выявление значимости этих фак­торов для миграции в приморских регионах Западного порубежья Рос­сии. Показано, что практически все исследуемые регионы используют свое особенное экономико-географическое положение, имеют тесные миг­ра­ционные связи как с другими регионами РФ, так и с зарубежными стра­нами и характеризуются повышенной миграционной эффектив­но­стью. Отличительная черта географии миграционных связей заклю­ча­ет­ся в тесном миграционном обороте с соседними государствами, преж­де всего Финляндией, Эстонией и Норвегией. Приморское положе­ние выступает притягивающим фактором для всех исследуемых регио­нов за исключением северных. Приграничность также имеет негатив­ный эффект для субъектов Севера, а кроме того для Ленинградской об­ла­сти и Санкт-Петербурга. Лишь регионы Юга России и Калинин­град­ская область используют свое приграничное положение на пополнение чис­ленности населения за счет граничащих государств. Большинство ре­гионов прирастают за счет миграции. Теряют население сырьевые ре­гио­ны Севера, где миграция носит негативный характер для демогра­фи­че­ского развития, даже несмотря на некоторое выравнивание гендерных дис­про­порций за счет оттока женского населения. Для остальных ре­гио­нов-реципиентов характерно «омоложение» возрастной структуры на­селения и в то же время усиление гендерных диспропорций. Боль­шин­ство регионов покидают абитуриенты для поступления в учебные заве­де­ния других регионов РФ (в наибольшей степени это характерно для ре­гионов Севера), зонами тяготения выступают прежде всего Санкт-Пе­тербург и в меньшей степени Ростов и Калининград.

The combination of two major economic and geographical factors — the presence of the border and access to the sea — largely determine the features of socio-economic development of the coastal regions of the Western borderlands of Russia and, as a consequence, the migration processes here. The purpose of the article is to identify the importance of these factors for migration in the coastal regions of the Western borderlands of Russia. The study showed that almost all the studied regions use their special economic and geographical location to get closer ties migration-wise with other russian regions and foreign countries, and are characterized by increased migration efficiency. A distinctive feature of the migration geography is intense migration turnover with neighboring countries: first of all, Finland, Estonia and Norway. The coastal position becomes an attractive factor for all the studied regions, except for the northern ones. The border can also affect the migration adversely both in the northern regions, and in the Leningrad region, St. Petersburg. The southern regions of Russia and the Kaliningrad region are the only ones to use their border position to make up the natural population decline at the expense of bordering states. Most regions are growing due to migration. The Northern Rus­sian regions are losing population. Migration here worthen the demo­gra­phic situation, even though there has been some equalization of gen­der dis­pa­ri­ties due to the outflow of the female population. The other recipient re­gions are characterized by a 'rejuvenation' of the population age structure and at the same time by worsening gender disparities. Applicants to universities and colleges are likely to leave for other regions of the Russian Federation (to the greatest extent this is typical for the northern regions). St. Petersburg, and to a lesser extent Rostov and Kaliningrad are the ones to attract students.

Цель данной работы — получение некоторых гетероциклов на ос­но­ве уреидов и хиноидных структур. Производные 1,3-бензокса­ти­ол-2-она, соединения на основе тиоуреидов, относятся к биологически активным соединениям. Они нашли применение в качестве фунгицидов и бак­те­ри­цидов и как ингибиторы микробиологической коррозии. Ав­то­ра­ми пред­лагаются малостадийные синтезы для получения ге­те­ро­цик­лов 4,7-ди­бром-5-гидрокси-6-фенилбензокситиол-2-она, 4,7-диб­ром-5-гид­рокси-6-
(4-метоксифенил)-бензокситиол-2-она.

The work aims to obtain some heterocycles based on ureides and quinoid struc­tures. Derivatives of 1,3-benzodithiol-2, compounds based on toridol rep­resent biologically active compounds. They can be used as fungicides and bac­te­ricides and as microbiological corrosion inhibitors. The authors offer small-sta­ge syntheses for obtaining heterocycles of 4,7-dibrom-5-hydroxy-6-phenyl­ben­zoxytyol-2, 4,7-dibrom-5-hydroxy-6-(4-methoxyphenyl)-benzoxytyol-2.

В обзоре литературы по УЗИ кожи показано, что ультразвуковое ис­следование кожи является одной из востребованных диагностических про­цедур в дерматологии, косметологии и онкологии. На основе со­вре­мен­ных литературных данных определено понятие «ультразвуковая ана­томия кожи», отмечено, что при проведении УЗИ здоровой кожи с ис­пользованием современных датчиков могут быть визуализированы три ее слоя, а также придатки кожи и сосуды малого диаметра, находя­щи­е­ся в дерме и верхнем слое подкожной жировой клетчатки. Показаны зна­чение и возможности использования УЗ-мето­да исследования кожи при злокачественных новообразованиях, в первую очередь меланоме. Вы­со­кая разрешающая способность метода позволяет сделать выводы о раз­мерах образования, его расположении в слоях кожи, локализации от­но­сительно сосудов. Также описаны возможности использования УЗИ ко­жи в дерматологии и косметологии, что является новым перспек­тив­ным направлением и позволяет не только визуализировать патоло­ги­ческие изменения кожи, но и контролировать эффективность прово­ди­мых косметологических процедур.

A review of the skin ultrasound publications shows that this examination is one of the most popular diagnostic procedures in dermatology, cosmetology and oncology. Current research data defined the concept of "ultrasound ana­tomy of the skin", it is noted that an ultrasound examination of healthy skin with modern sensors can visualize three of its layers, appendages of skin and ves­sels of small diameter, located in the dermis and the upper layer of sub­cu­ta­neous fat tissue. The significance and possibilities of using the ultra­sound me­thod of skin examination for malignant neoplasms, primarily melanoma, have been shown. The high resolution of the method allows to draw conclusions about the formation size, its location in the skin layers, localization around ves­sels. The authors also describe the application of skin ultrasound in der­ma­tology and cosmetology, which is a new promising trend and thanks to which it is possible not only to visualize pathological changes in the skin, but also to mo­nitor the effectiveness of cosmetic procedures.

На юношеском контингенте испытуемых продемонстрирована от­ри­цательная корреляционная связь между индексом массы тела и час­то­той сердечных сокращений в покое, которая исчезала после предъ­явления фи­зической нагрузки. Наблюдалась зависимость изменения вариа­бель­но­сти сердечного ритма от величины изменения исходной частоты сер­деч­ных сокращений под влиянием физической нагрузки. Между индек­сом массы тела и вариабельностью сердечного ритма корреляционной связи не выявлено.

A medical examination on a selected group of young people demonstrated a negative correlation between the body mass index and the heart rate at rest, which disappeared after some physical activity. Physical activity was observed to change the heart rate variability under the influence of the changes mag­nitude in the initial heart rate. No correlation between body mass index and heart rate variability was established.