2010 Выпуск №2(32)

Автор подвергает анализу просвещенческий принцип оправдания лжи из человеколюбия, с которым полемизировал Кант в статье «О мнимом праве…». Устанавливаются преимущества и недостатки аргументов, приводимых в ней. Далее автор доказывает и уточняет допустимость лжи, исходя из этико-правовых принципов, изложенных Кантом в других публикациях и лекциях: необходимость самообороны, внутренний правовой долг перед человечеством (категорический императив).

Предпринимается попытка показать влияние на проблематику поэмы «Медный всадник» А. С. Пушкина не только эстетических идей И. Канта, но и Кантовых философии права и политики и философии истории.

Ранняя рецепция кантианства в России на рубеже XVIII-XIX веков концентрировалась преимущественно в Московском университете и была связана с деятельностью двух выпускников Гёттингенского университета. И. В. Л. Мельман стал первым сторонником кантовской критической философии в России, чем вызвал философско-теолого-административный конфликт, в результате которого трагически ушел из жизни. И. Г. Буле прочитал одни из первых курсов по кантовской философии критического периода и благополучно вернулся после десятилетия пребывания в России в Германию.

Анализируется влияние идей И. Канта на развитие отечественной логики и университетской философии. Показывается, что единство философии, психологии (и педагогики), логики, имевшее место до начала ХХ века, приводило к тому, что идеи Канта воздействовали на логическую мысль через структуры и представления, относящиеся к ее философским основаниям (эмпиризм versus рационалистическое содержание философии Канта). Особенно это было заметно в контексте истолкования логики в духе психологизма и антропологизма, которые вытекали из определенной эмпиристской позиции.

Основным отличием аксиологического дискурса Канта от дискурса когнитивной направленности в том, что в нем значительно возрастает удельный вес личных местоимений, выступающих именами различных речевых ролей автора текста. Это текст с гораздо большей степенью выраженности фактора адресата, что обусловливает появление таких речевых актов, которые не представлены в текстах Канта когнитивной тематики. Важным отличием является также ярко выраженная императивная модальность этого типа текста Канта.

Обсуждаются взгляды главного представителя баденской школы неокантианства Генриха Риккерта на проблему эпистемологической теории отражения (Abbildtheorie). Анализируются важнейшие аргументы, выдвигаемые философом против понимания познания как отражения окружающей нас действительности. Риккерт высказывается против трансцендентальной теории отражения, но не отрицает полностью отражения как модели познания и признает относительную правильность имманентной теории отражения. В статье также обсуждается позиция другого представителя баденской школы — Эмиля Ласка, который отверг теорию отражения и вместо нее принял теорию воссоздания (Nachbildtheorie).

«Технология надежды» Канта узнается как «самая честная надежда Просвещения» на возможность создания моральной интерсубъективности бытия. Ее необходимость отчетливо проявляется на фоне «коперниканского поворота» Канта, открывшего новую субъектоцентрическую онтологию, выживание которой зависит от вопроса, возможна ли свобода, то есть от того, способен ли человек к практической реализации свободной причинности морального закона. Самой историей Калининград призван стать окном в «онтологию совести» Канта.

Статья адресована педагогам и всем, кто интересуется вопросами воспитания и самовоспитания. Побудительной причиной всего творчества великого философа стало желание показать, как возможно и насколько необходимо человеку достоинство ради осуществления его человеческого предназначении. Кант показал мир, каким он должен быть в соответствии с разумными задатками человека. Автором статьи проанализированы основные понятия рациональной этики философа и сделана попытка систематизации его педагогических идей, которые присутствуют буквально во всех его произведениях. В статье также отражено влияние философско-педагогических идей И. Канта на развитие педагогики Германии XIX века и современной теории и практики образования.