Текущий выпуск

Анализируются теоретические положения международных актов и отечественного законодательства, регламентирующих экстрадицию, исследуется взаимозависимость международного и национального правового регулирования экстрадиции. Сделан акцент на механизме обеспечения национальных интересов в международных договорах об экстрадиции. Исследование проводилось в соответствии с общенаучным принципом объективности с использованием формально-юридического метода, методов абстрагирования, обобщения и общелогических методов. Изучение механизмов обеспечения национальных интересов в ходе применения экстрадиционных норм позволило выявить отдельные проблемы их регламентации. К факторам, препятствующим более эффективной реализации рассматриваемых положений, отнесены их сложность, многоуровневость и недостаточная правовая регламентация, отсутствие международных договоров с отдельными странами, влияние на выполнение международных обязательств политической обстановки в сотрудничающих государствах. На основе проведенного анализа правовых норм и научных взглядов по обозначенным вопросам сделан ряд выводов: о существовании достаточно эффективного механизма обеспечения национальных интересов стран — участников многосторонних международных договоров об экстрадиции; о наличии возможностей для создания на основе национального законодательства, региональных и двусторонних международных договоров условий и порядка экстрадиции, отличных от регламентируемых универсальными международными договорами, в целях обеспечения национальных интересов; о необходимости совершенствования правого регулирования отдельных этапов экстрадиционной процедуры. Полученные результаты представляется возможным использовать при дальнейшем исследовании экстрадиции как вида международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства. Понимание взаимосвязи экстрадиционных международных и национальных положений имеет важное значение для последующего теоретического осмысления указанного института, унификации взгляда на рассматриваемое правовое явление в науке и в правоприменительной практике.

This article analyses the theoretical provisions of international acts and domestic legislation regulating extradition and explores the interplay between international and national legal frameworks for extradition, focusing on a mechanism for safeguarding national interests within international treaties on extradition. The study follows the general research principle of objectivity, using, in particular, the formal legal method, abstraction, generalisation and general logical methods. The investigation of mechanisms for defending national interests when applying extradition norms made it possible to identify specific regulation problems. Factors hindering more effective implementation of the said provisions include their complexity, multi-level nature, insufficient legal regulation, the lack of bilateral treaties and the influence of national political dynamics on the implementation of international obligations. Analysing relevant legal norms and research perspectives leads to several conclusions. Firstly, there exists a fairly effective mechanism for safeguarding the national interests of countries party to multilateral international extradition treaties. Secondly, national legislation and regional or bilateral treaties can establish extradition conditions and procedures different from those outlined in universal international treaties for the sake of national interests. Thirdly, there is a need for improvement in the legal regulation of individual stages of the extradition procedure. These findings may be utilised in further research on extradition as a type of international cooperation in criminal proceedings. Therefore, comprehending the relationship between international and national extradition provisions is the key to a firm theoretical grasp of this institution and a common understanding of the legal phenomenon in research and law enforcement practice.

Развитие информационных технологий и цифровой экономики обусловливает необходимость выработки подхода к правовому осмыслению такого явления, как маркетплейсы. Представлен обзор позиций отечественного и зарубежных законодателей относительно понимания маркетплейса. Показано, что законодатели в основе своей руководствуются сходной логикой правового регулирования и рассматривают маркетплейс как субъект правоотношений, определяя его через ряд характеризующих признаков. Отдельные законодатели принимают во внимание общую аморфность определения маркетплейса, учитывая наличие таких сходных явлений, как интернет-магазины и агрегаторы информации, и устанавливают дополнительные критерии для признания той или иной онлайн-платформы в качестве маркетплейса. Проанализирована правоприменительная практика Российской Федерации и зарубежных государств, показывающая наличие пробелов в законодательстве, чем обусловлены, в частности, сложности при определении гражданско-правовой ответственности маркетплейсов. Обобщение полученных результатов позволило выявить ряд характеризующих особенностей маркетплейса, отличающих его от иных сходных явлений. Также представлен подход к маркетплейсам как системе правоотношений, что даст возможность регулировать частноправовые отношения между сторонами внутри этой системы точечно, на основе специальных норм. Необходимость такого подхода обусловлена тем, что, как показывает анализ правоприменительной практики, общие нормы договорного права не в состоянии урегулировать правоотношения должным образом, поскольку не учитывают роль ключевой стороны — маркетплейса.

The advancement of information technology and the digital economy pose a challenge that calls for developing specific legal approaches to comprehend phenomena such as marketplaces. This article reviews the stances adopted by Russian and international legislators regarding the understanding of marketplaces. It is shown that legislators apply a similar legal regulation logic and consider marketplaces as subjects in a legal relationship, defining them based on a set of distinctive traits. Some lawmakers take account of the general ambiguity in defining marketplaces given the existence of similar phenomena, such as online stores and information aggregators, and, consequently, establish additional criteria for recognising a specific online platform as a marketplace. This paper examines enforcement practices in the Russian Federation and other countries, uncovering legislative gaps, particularly concerning the complexities of marketplace civil liability. By consolidating research findings, a distinct set of features is formulated to differentiate marketplaces from similar phenomena like online stores and information aggregators. Furthermore, an approach is proposed, suggesting the consideration of marketplaces as a system of legal relationships. By using specific norms, this approach facilitates targeted regulation of private legal relationships between parties within this system. This necessity arises from the analysis of enforcement practices, as general norms of contract law are inadequate for properly regulating such relationships since these norms fail to consider the role of the key party, namely the marketplace.

Представлен историографический анализ научных трудов по истории крестьянского коневодства Российской империи во второй половине XIX — начале XX в. Выделены периоды историографии, обозначены наиболее изученные сюжеты и вопросы, затронутые в работах, и определены направления будущих исследований. В качестве источниковой базы исследования использовались монографии, диссертации, научные статьи, в которых содержится информация об основных результатах исследований по вопросам крестьянского коневодства. В историографии проблемы выделены и охарактеризованы три основных периода: досоветский, советский и современный. Отмечено, что первые работы появились в досоветский период, но носили в большей степени публицистический характер. Под влиянием марксистско-ленинской идеологии в советский период крестьянское хозяйство стало одним из центральных объектов исследования отечественных историков, но коневодство крестьянских хозяйств рассматривалось только в общих работах, территориальные рамки которых охватывают Европейскую Россию или группы регионов. Современная историография вопроса характеризуется наличием исследований с акцентом на региональные особенности крестьянского коневодства в различных губерниях и областях Российской империи в изучаемый период. За пределами исследовательского интереса современных отечественных историков остаются состояние коневодческого хозяйства крестьян многих губерний России, сравнительный анализ крестьянского коневодства отдельных регионов, деятельность центральных ведомств, земств и общественных организаций по вопросам модернизации данной отрасли.

This study is an attempt at a historiographical analysis of research works into the history of peasant horse breeding in the Russian Empire in the second half of the 19th — early 20th century. The work delineates historiographical periods, identifies the focal points covered in the literature and outlines avenues for future exploration. Monographs, dissertations and research articles reporting findings on peasant horse breeding served as sources of the study. Pre-Soviet, Soviet and modern historiographical periods are distinguished. Although the first works on the issue appeared in the pre-Soviet period, most were opinion pieces. In the Soviet period, the Marxist-Leninist ideology prompted historians to delve into the peasant economy. Yet, horse breeding by peasant farms was considered only in passing in works whose geographical scope extended to the entire territory of European Russia or groups of several regions. Modern historiography of the issue features studies emphasising the regional features of peasant horse breeding in provinces of the Russian Empire in the s period. However, the state of the peasant horse breeding economy in many provinces of Russia has received little scholarly attention in the country, alongside comparative analysis of peasant horse breeding across regions or exploration of how central departments, zemstvos and public organisations contributed to the modernisation of the industry.

В связи с подготовкой празднования 300-летия со дня рождения философа Имма­нуила Канта проведена работа по виртуальной реконструкции давно исчезнувшей исторической среды Кёнигсберга, родного города прусского мудреца. Авторы попытались воссоздать архитектурный облик Рыночной улицы (Альтштедтишер Маркт) Старого города (Альтштадта), входившего в состав Кёнигсберга. При создании трехмерных моделей общественных и жилых зданий XVIII в. использовались графические и живописные изображения рыночной улицы-площади, фотографии, литературные, научные и краеведческие описания, проекты отдельных домов, оформления их деталей и другие данные. Трудности восстановления объемно-пространственной композиции и внешнего облика фасадов обусловлены отсутствием исторических источников, непосредственно относящихся к концу указанного столетия, когда в художественном облике зданий доминировали стилевые признаки позднего барокко, рококо и раннего классицизма. Дома сохраняли планировку, сложившуюся еще в Средние века, но образ рыночной улицы-площади не оставался неизменным. Декор фасадов, сохранявших обычно средневековую фахверковую конструкцию, следовал за причудами архитектурной моды, в результате чего на этой богатой торговой улице соседствовали дома, представлявшие скульптурное убранство и архитектурные элементы, типичные для обширного периода — со второй половины XVI до конца XVIII в. Именно за эти несколько столетий улица приобрела свое неповторимое лицо. Представленные 3D-модели демонстрируют многообразие и изменчивость старинной улицы Кёнигсберга.

Ahead of the 300th anniversary of the philosopher Immanuel Kant’s birth, efforts are underway to digitally reconstruct the long-lost historical landscape of Königsberg, the birthplace of the ‘Prussian sage’. This article aims to recreate the architectural appearance of Altstädtischer Markt — the market street in the Old Town (Altstadt), one of the city’s districts. Three-dimensional models of the 18th-century public and residential buildings were constructed using surviving images of the market street-square alongside photographs, literature and research works, local history evidence, individual housing plans, design details and other data. Restoring the volumetric and spatial composition and external appearance of the facades is complicated by the absence of historical sources dating back to the study period when the aesthetic of buildings was dominated by the style features of late Baroque, Rococo and early Classicism. Although the houses retained their Medieval layout, the appearance of the street-square changed. The facades, predominantly retaining their medieval fachwerk structure, embraced contemporary architectural trends. Along this vibrant shopping street, houses adorned with sculptural embellishments and architectural elements characteristic of the late sixteenth, seventeenth, and eighteenth centuries lined the thoroughfare. It was during these periods that the street acquired its unique face. The presented three-dimensional models demonstrate the diversity and variability of Königsberg’s centuries-old street.

Местное условное землевладение, ставшее опорой власти Тевтонского ордена в Пруссии, подразумевало использование различных по своему природному положению участков: от регулярно возделываемых пахотных угодий до территорий, менее благоприятных для ведения хозяйства (покрытых лесом или кустарником). Для стабильного функционирования хозяйств пруссам предоставлялось право рыбной ловли и строительства водяных мельниц на принадлежащих им наделах в дополнение к возможности возделывать участок. Данные права, рассматриваемые применительно к периоду 1242—1370 гг., обладали универсальным характером и принадлежали 308 персонам, имевшим различные имущественные характеристики, обязанности и правовой статус. Из них основную часть (213 человек) составляли ленники, владевшие земельными наделами в обмен на несение военной службы и/или выплату налогов, и меньшую (95 персон) — локаторы, обязывавшиеся возвести на полученном от Ордена или церкви участке поселение. Право рыбной ловли регламентировалось путем определения состава разрешенных орудий (крючок, острога, удочка, бродни, сети за исключением невода), объединенных термином «малые снасти», и выдачи разрешения сооружать преграду из кольев поперек реки. Право строить мельницы подразумевало возведение одно- или двухколесных сооружений на отведенном участке размером от 0,5 до 2 гуффенов с уплатой налога от 2 до 3 марок.

Local conditional landholding, which bolstered the rule of the Teutonic Order in Prussia, involved the utilisation of land parcels with diverse landscape characteristics, spanning from well-cultivated arable lands to less fertile areas covered with woods and shrubs. To ensure the stable existence of households, the Prussians were granted rights to fish and build watermills on their plots, along with cultivating the land. These rights, explored in this study within the chronological framework of 1242—1370, were universally applicable. A total of 308 persons of different property status, duties and juridical status enjoyed these rights. Most of them, 213 individuals, were lieges obligated to serve in the military, pay taxes or do both. Another 95 persons were lokatoren required to organise settlements on the plots granted by the Order or the Church. The fishing right was regulated by permitting the use of tools (hooks, gigs, fishing rods, waders and nets, except the seine, termed collectively ‘small gears’), sometimes accompanied by leave to build a barrage across the river. The right to build a watermill applied to erecting a one- or two-wheeled structure, typically encompassed by a plot of land measuring 0.5 to 2 huffen and subject to taxation ranging from two to three marks.

Армия в Судане традиционно играла одну из ключевых ролей в социально-экономической и политической жизни. События апреля 2023 г. вновь подтвердили, что в стране с момента обретения независимости так и не были сформированы стабильные политические институты власти. Целью данного исследования стало изучение исторических предпосылок и условий, которые привели страну к гражданской вой­не и гуманитарному кризису, фактически повлекшим за собой деградацию и крах государства. Сделан вывод о том, что вооруженные силы больше не являются единственным успешно функционирующим институтом в государстве, как считалось ранее. Показано, что из гаранта стабильности армия превратилась в источник угроз национальной безопасности. Более того, с момента обретения независимости в 1956 г. в Судане возникло «глубинное государство». Полный контроль над страной долгое время осуществлялся военной элитой, которая действовала исключительно в собственных интересах, что, естественно, отразилось на социально-экономической ситуации в стране. То, что происходит сегодня в Судане, — не этноконфессиональный конфликт, а борьба за власть двух военных формирований: Вооруженных сил Судана и Сил оперативной поддержки.

The army has traditionally played a prominent role in Sudan’s socioeconomic and political life. The events of April 2023 once again confirmed the country’s failure to establish stable political institutions since gaining independence. This study aims to examine the historical prerequisites and conditions that led Sudan into civil war and a humanitarian crisis, ultimately resulting in the degradation and collapse of the state. The article concludes that the armed forces are no longer the only successfully functioning institution in the country, as previously believed. As demonstrated in the research, the army has transformed from a guarantor of stability into a source of threats to national security. Furthermore, a ‘deep state’ has emerged in Sudan since independence in 1956. The military elite maintained complete control over the country for an extended period, acting solely in their interests, which inevitably impacted the socioeconomic situation in Sudan. The current events in the country are not an ethno-confessional conflict but a power struggle between two military formations: the Sudan Armed Forces and the Rapid Support Forces.

В условиях европейского миграционного кризиса особую актуальность приобретают исследования миграционной политики, в том числе соседних для России стран Прибалтики (Литвы, Латвии, Эстонии). Целью статьи стало выявление основных черт этой политики как с точки зрения отечественных интересов, так и для ЕС, членами которого являются указанные страны. Для этого впервые предпринят сравнительный анализ стратегических документов Прибалтийских стран на 2020-е гг. в данной сфере: «Стратегии по демографии, миграции и интеграции на 2018—2030 гг.» (Литва), «Принципов развития сплоченного и граждански активного общества на 2021—2027 гг.» (Латвия), стратегии «Сплоченная Эстония 2021—2030». Сделан вывод о том, что миграционная политика этих государств не отвечает ни интересам ЕС (смягчение последствий миграционного кризиса, прежде всего связанного с беженцами из стран Африки и Ближнего Востока), ни интересам России (в отношении русскоязычного населения на их территории).

The European migration crisis has brought scholarly attention to national migration policies, including those of the Baltic states — Lithuania, Latvia, and Estonia — all of which border Russia. This study aims to identify the key features of these policies, considering both Russian interests and those of the EU. To this end, this article undertakes, for the first time, a comparative analysis of the Baltic States’ relevant strategic documents for the 2020s: Lithuania’s Strategy for Demography, Migration and Integration 2018—2030, Latvia’s Guidelines for the Development of a Cohesive and Civically Active Society 2021—2027 and Estonia’s Cohesive Estonia Strategy 2021—2030. It is concluded that the migration policy of these states does not align with the interests of either the EU, whose focus is on mitigating the consequences of the migration crisis, primarily as regards refugees from Africa and the Middle East, or Russia, whose principal concern is the Baltics’ Russophone population.

Современное социально-экономическое развитие российских регионов происходит в условиях противодействия распространению пандемии COVID-19 и нарастания геополитической напряженности в противостоянии России и Запада. Целью настоящей статьи стал анализ общих и специфических особенностей развития Калининградского полуэксклава в 2017—2022 гг. с учетом его пространственной неоднородности. С использованием полимасштабного подхода на основе данных Росстата и Калининградстата осуществлена оценка экономической и социальной динамики муниципальных образований, а также региона в целом относительно других сходных субъектов РФ. Выявлено, что ключевую негативную роль для развития области сыграла высокая открытость экономики и зависимость от импорта или транзита в целом ряде отраслей. Дополнительное значение в 2020 г. имела высокая доля «простых» услуг в структуре экономике, а в 2022 г. — запрет на ввоз в развитые страны отдельных видов продукции (в частности, металлургической отрасли). При этом локальные градиенты определялись в значительной степени как уровнем трансграничного взаимодействия, так и специализацией экономики муниципалитетов. В зоне риска в разные годы оказывались приморские округа, обслуживающие спрос туристов и мигрантов, округа, специализирующиеся на металлургии, мясо- и рыбопереработке, мебельном производстве. В целом в динамике развития социальной сферы региона прослеживается менее драматичное сокращение, чем в экономическом его развитии, что было достигнуто распределением социальных выплат населению. Однако, призванные поддержать население наиболее пострадавших в экономическом отношении территорий, они не оказали позитивного влияния на конвергенцию муниципалитетов области по доходам населения.

In recent years, social and economic development has been taking place in Russian regions amidst efforts to counter the spread of the COVID-19 pandemic and the growing geopolitical confrontation between Russia and the West. This article aims to analyse the general and specific features in the development of the Kaliningrad semi-exclave between 2017 and 2022 while considering the territory’s spatial heterogeneity. By employing a multi-scale approach and utilising data from Rosstat and Kaliningradstat, an evaluation is carried out of the economic and social dynamics of the region’s municipalities and the region as a whole, compared to the country’s similar territories. It is concluded that the region’s high economic openness and reliance on imports and transit in various industries had a distinctly negative effect on its development. In 2020, the major aggravating factor was the substantial proportion of ‘simple’ services in the structure of the economy, while in 2022, the ban on the imports of certain types of products into developed countries, particularly those of the metal industry, exacerbated the situation. Local gradients were predominately accounted for by the level of cross-border interactions and the specialisation of municipal economies. In different years, districts at risk included coastal ones catering for the demand from tourists and migrants and those specialising in the metal industry, meat and fish processing and furniture production. In general, the region’s social dynamics show a less dramatic decline than the economic dynamics, primarily due to the distribution of social payments to the population. While intended to support the population in the most economically affected areas, these measures did not yield a positive impact on the income convergence among the region’s municipalities.