2020 Том 39. №2

Обращение к «первой волне» реакции на «Критику чистого разума» в Германии со второй половины 1780-х гг. до начала XIX в. дает возможность выявить парадоксальный статус кантовского трансцендентального субъекта. Неоспоримость существования трансцендентального субъекта, связанная с самой сущностью критической философии вне зависимости от того, что под ним понимать, сталкивается с нередкими утверждениями о неустойчивости этого субъекта. Кажущаяся очевидность значения понятия трансцендентального субъекта (как субъекта познания, носителя трансцендентальных условий опыта) распадается на различные его трактовки. Для реализации поставленной цели производится текстологический анализ сочинений самых ранних оппонентов и последователей кантовского критицизма и реконструируется их концептуальное поле, в которое было помещено понятие трансцендентального субъекта. В частности, привлекаются работы таких авторов, как Я. С. Бек, А. Вайсхаупт, И. Г. Гаман, С. Маймон, К. Л. Рейнгольд, Г. Э. Шульце, И. А. Эберхард и Ф. Г. Якоби. Авторы рассматриваемого периода сгруппированы на основе общих тем и вопросов, исходя из которых они обращались к понятию трансцендентального субъекта, хотя результаты их размышлений могли при этом даже противоречить друг другу. Трансцендентальный субъект у этих авторов тематизируется в соотношении с трансцендентальным объектом, или «нечто = х», а также в рамках отношения представления к объекту и характеризуется то как нечто принципиально пустое, то как полнота истинной реальности. Трансцендентальному субъекту приписывается статус то вещи самой по себе, то «простой» идеи. Наконец, наряду с тем, что кантовский трансцендентальный субъект мог расцениваться как нечто, что должно быть преодолено, его могли полагать и как бесконечную задачу для рассудка.

Мой тезис заключается в следующем: Кант создал всеохватывающее систематическое описание способности чистого разума к построению систем (архитектонической способности чистого разума), которое можно успешно применять и развивать в современных условиях. Разум (в узком смысле) отвечает за формирование картины упорядоченной научной системы, включающей в себя архитектонические идеи науки, саму науку и отрасли научного знания. В первом разделе статьи посредством определения и установления взаимосвязи между такими понятиями, как (а) способность разума, (б) идеи (как принципы), (в) метод и (г) науки разума, я раскрываю то, что Кант подразумевает под архитектоническими идеями. Далее во втором разделе я анализирую кантовское понимание целостного научного знания, а также научного прогресса и предлагаю провести дифференциацию четырех уровней применения архитектонических идей, опираясь при этом на образ гармонично устроенной вселенной, который дает нам Кант в своем трактате «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755). Я также утверждаю, что каждую возможную идею разума можно (помимо ее основной функции) рассматривать и в качестве архитектонической концепции четвертого уровня, в случае если она явно представляется нам как объект исследований (например, философских), то есть в методологической перспективе. В последнем (III) разделе я раскрываю потенциал теории Канта, указывая на то, как эта системообразующая методологическая функция чистого разума применяется в настоящее время в программе философских исследований Карла-Отто Апеля.