2018 Том 10 №1

Поднимаются вопросы влияния формирования единого экономического пространства за счет расширения Европейского союза (ЕС) на развитие экономик стран Балтийского региона за период с 1995 по 2015 год. Цель данной работы состоит в исследовании динамики эффективности экономик развитых (Германии, Дании, Финляндии, Швеции) и восточноевропейских стран (Польши, Латвии, Литвы, Эстонии) в ходе интеграции последних в ЕС. Приведена динамика показателей эффективности восьми стран ЕС, входящих в Балтийский регион. В качестве контрольной группы для сравнения используются три балтийских субъекта Российской Федерации (РФ), объединенных в Балтийский регион РФ. На основе производственных функций проведен сравнительный анализ динамики развития отдельных стран и групп, выделены ключевые особенности каждой группы. Показано, что, несмотря на более быстрый рост экономик восточноевропейских стран, различия между ними и развитыми странами Балтийского региона ЕС остаются значительными. Установлено, что приближение восточноевропейских стран ЕС к развитым странам по уровню инвестиций не приводит к конвергенции показателей производительности труда. Обнаружено соответствие уровня прироста производительности труда в Балтийском регионе РФ среднему уровню по восточноевропейским странам при одинаковом приросте фондовооруженности.

The paper explores how the common economic space, a product of the EU, influenced the economies of the Baltic Sea Region states in 1995—2015. The authors investigate changes in the economic performance of the developed (Germany, Denmark, Finland, and Sweden) and Eastern European countries (Poland, Latvia, Lithuania, Estonia) during the integration of the latter states into the EU. Performance dynamics is analyzed for eight EU Baltic Sea Region countries. Three Russian Baltic regions constitute a control group. The authors conduct a production-function-based comparative analysis of development dynamics in individual countries to identify distinctive features for each group. Despite a rapid growth of Eastern European economies, the difference between the region’s eastern and western countries remains substantial. Economic convergence between eastern and western EU countries in terms of investment does not lead to convergence in labour efficiency. The capital-labour ratio and the growth rate of labour efficiency in the Russian Baltic are close to the Eastern European average.

Актуальность исследования обусловлена существенными позициями Северо-Западного федерального округа (СЗФО) в российском экспорте. Это предопределило цель и задачи исследования: выявить взаимосвязь уровней внешне- и внутриэкономического развития округа, а также в какой степени институциональное обеспечение международного экономического сотрудничества выступает движущим фактором активной внешнеэкономической деятельности. Внешнеэкономическая деятельность была рассмотрена с точки зрения процессной и институциональной составляющей. Обоснована зависимость между изменением внешнеторгового оборота и показателей внутриэкономического развития регионов СЗФО. Проанализировано институциональное обеспечение в отношении предпосылок развития, уровней и сфер международного экономического сотрудничества. Анализ показал, что внутри- и внешнеэкономическое развитие регионов Северо-Запада тесно связаны, а внешнеэкономический фактор развития имеет широкое институциональное обеспечение в части международного сотрудничества,
представленное на различных уровнях и в целом ряде сфер. Во многом это обусловлено особенностью регионов СЗФО, заключающейся в их транспортно-географическом положении; общей с сопредельными зарубежными регионами «северной» спецификой различных сфер экономики; многоуровневостью институционального оформления международного экономического сотрудничества в рассматриваемом международном регионе.

This research is warranted, since the Northwestern Federal District accounts for a significant proportion of Russia’s exports. The study aims to reveal the connection between the federal district’s external and internal economic development and to identify the extent to which institutional support for international economic cooperation facilitates brisk international trade. The authors consider international trade from the perspective of its procedural and institutional components. The study stresses dependence between the total international trade and internal economic performance of Russia’s North-West. Another focus is an analysis of institutional support for the development factors and the levels and areas of international economic cooperation. The analysis shows that the Northwestern regions’ external and internal economic development is interdependent and there is considerable support for international cooperation at different levels and in different areas. To a degree, this is explained by the federal district’s geographical position and transport connections, the ‘Nordic’ character of the economy shared by the Russian and neighbouring territories, and the multi-tier nature of the institutional framework for international economic cooperation in the international region.

Особая миссия Санкт-Петербурга, состоящая в реализации национальных приоритетов развития, в обеспечении устойчивого экономического роста и применении результатов инновационно-технологической деятельности, формирует исследовательский интерес к состоянию его корпоративного сектора, включая инвестиционную привлекательность и склонность к инвестированию. Авторы задаются целью оценить готовность публичных компаний Санкт-Петербурга к использованию инвестиционных рычагов при реализации своих стратегий развития, во многом определяющих конкурентоспособность экономики города. В статье представлены результаты исследования реакции 20 публичных компаний Санкт-Петербурга на изменения в экономике, их способности сохранить эффективность и инвестиционную привлекательность в этих условиях. Предпринятые компаниями усилия оценены как инерционные. Был проведен опрос представителей менеджмента 70 отечественных непубличных компаний, подтвердивший гипотезу о значительном интересе бизнеса к вложениям в доходные активы (ценные бумаги) других организаций с намерением получения доходов (дивидендов). При этом инвестиционные риски таких вложений респонденты связывают в первую очередь с уровнем корпоративного контроля и качеством корпоративного управления эмитента, которые у исследуемых компаний не во всем соответствуют рекомендациям идеального корпоративного управления (corporate governance best practices). В статье сделан вывод о необходимости повышения уровня развития корпоративных отношений как одного из решающих факторов в конкуренции за привлечение капиталов, необходимых для последовательного экономического роста экономики Санкт-Петербурга.

Saint Petersburg has a special mission in delivering national development priorities, ensuring sustainable economic growth, and commercializing R&D. This necessitates research on the situation in the corporate sector, including investment potential and propensity to invest. The authors estimate the readiness of Saint Petersburg public companies to employ investment tools in delivering development strategies, which determine to a large extent the competitiveness of the city’s economy. This article presents a study into the response of twenty local public companies to changes in the economy and their ability to stay efficient and preserve investment potential in volatile economic conditions. The measures taken by the companies are considered as inert and inefficient. The authors surveyed managers from 70 Russian non-public companies, who confirmed the hypothesis that businesses are interested in investing in the earning assets (securities) of other companies to receive interest (dividends). The respondents tend to associate the risk of such investments with the issuer’s corporate control and corporate governance, which often fall short of best practices. The authors conclude that there is a need to improve knowledge of corporate relations, which affect competitiveness and the raising of funds necessary for sustainable economic growth in Saint Petersburg.

Авторы ставят цель на основе методологии геополитического анализа выявить базовые характеристики современной политики НАТО в отношении Балтийского моря. После распада Советского Союза этот регион считался одним из наиболее благополучных с точки зрения военной безопасности. Однако в последние годы, особенно после украинских событий, здесь наблюдается ощутимый рост напряженности в отношениях между НАТО и Российской Федерацией. Проведенное исследование и сравнительный анализ базовых документов Северо-атлантического альянса, посвященных ситуации на Балтике, дают основание сделать вывод о том, что основным предлогом для эскалации военного присутствия в регионе является утверждение о необходимости защиты стран Балтии от российской угрозы. Особое внимание уделено попыткам западных военных стратегов добиться вхождения в НАТО нейтральных государств Северной Европы — Швеции и Финляндии, что означало бы расширение данной военно-политической организации не только на Восток, но и на Север. Исходя из сложившейся ситуации обосновывается необходимость для России добиваться снижения уровня напряженности в регионе Балтийского моря, не только адекватным образом отвечая на возникающие военные угрозы, но и проводя активную информационную работу по разъяснению своей позиции, по разоблачению мифа о готовящейся гибридной войне со стороны России в отношении стран Балтии.

The authors employ geopolitical analysis to identify the core characteristics of NATO’s current policy towards the Baltic Sea region. After the demise of the Soviet Union, the region was considered as one of the safest in terms of military security. However, in the aftermath of the Ukraine crisis, the region has witnessed a growing tension in relations between NATO and the Russian Federation. A comparative analysis of NATO’s official documents on the Baltics shows that the chief pretext for increased military presence in the region is the alleged need to defend the Baltic states from the Russian threat. Special attention is paid to the attempts of Western military strategists to encourage the neutral Nordic states — Sweden and Finland — to accede to NATO. This would lead to the organisation’s northern enlargement. The current situation suggests that to ease tension in the Baltic Sea region Russia has not only to respond adequately to emerging military threats but also to launch an awareness campaign to explain its position and dispel the myth about Russia preparing to start a hybrid war against the Baltic States.

Рассматривается проблематика военной безопасности в восточной части Балтийского моря. Объект исследования — экономическая устойчивость Эстонии, Латвии, Литвы в контексте роста военных расходов. Утверждается, что рост военных расходов сам по себе может вести как к укреплению экономических и технологических возможностей государства, так и к их ослаблению. В случае Германии или Швеции военные расходы меньше в процентном соотношении к ВВП или к доходной части бюджета, однако главное состоит в том, что они вписаны в общую модель инновационного и технологического развития. В государствах Прибалтики, как в любых малых странах, корректно использовать не понятие ВВП, а объем доходной части бюджета для оценки роли военных расходов. Авторы исходят из того, что ключевым компонентом национального военно-экономического развития практически любой страны является достижение не собственно военных, а общезначимых государственных задач. Однако при этом расходы на оборону в ведущих странах вписаны в инвестиционную, инновационную стратегию, задачи промышленной политики. В малых странах, в том числе в государствах Прибалтики, этот принцип не реализован, и военные расходы не ведут к формированию собственной технологической и экономической повестки. В статье показано, что военные расходы государств Прибалтики подрывают их инвестиционную привлекательность, являются критическим фактором для национального и государственного развития. Предложено рассматривать военные расходы в процентах от доходной части бюджета, а не от ВВП.

This article considers military security in the Eastern Baltic. The research focuses on the economic sustainability of Estonia, Latvia, and Lithuania in the context of military spending. The authors maintain that an increase in military spending can either strengthen or weaken national economic and technological potential. In Germany or Sweden, military spending accounts for a smaller proportion of the GDP or budget revenues, but it is integrated into the general model of innovative and technological development. In the case of the Baltics, it is advisable to estimate military spending as a proportion of budget revenues rather than that of GDP — this recommendation applies to all smaller states. The authors stress that the central component of any national military and economic development is a focus on general national objectives rather than solely military ones. Economically advanced countries integrate defence spending into their investment and innovation strategies and industrial policies. Smaller countries — and the Baltics are no exception — do not apply this principle. Their military spending does not contribute to the technological and economic agenda. The article shows that the military spending of Lithuania, Latvia and Estonia undermines their investment potential and serves as a critical factor in their national and governmental development. The authors suggest estimating military spending as a proportion of budget revenues rather than that of GDP.

Геополитические сдвиги последнего времени и российский ответ на них в полной мере сказались на жизни в Калининградской области, что создает новые и заставляет переосмысливать старые вызовы для регионального развития. В статье изучается реакция экономики региона на вызовы эксклавности и возможные способы и меры по ее компенсации в современных геополитических условиях. Информационной основой статьи стали статистические материалы, региональные стратегии и программы приграничного сотрудничества, дополненные серией экспертных интервью, проведенных авторами в Калининграде в 2012—2017 годах. Собранная обширная эмпирическая база позволила проанализировать взгляды разных субъектов деятельности и комплексно оценить проблемы и перспективы развития Калининградской области как «военного форпоста» России в Европе или «лаборатории сотрудничества» в том числе через призму взаимодействий с соседними государствами. Пытаясь ответить на вопрос о возможности выбора той или иной концепции регионального развития, авторы выявили низкую чувствительность локальных акторов приграничного сотрудничества к воинственной риторике центральных властей по обе стороны границы, а также на примере одной из перспективных отраслей специализации региона (туризм) показали двойственное влияние эксклавности, которое может рассматриваться не только как угроза, но и как ресурс.

The recent geopolitical shifts and Russia’s response to them have had a significant impact on the Kaliningrad region. This has created new challenges and warranted a revision of the old ones. The article investigates the reaction of the region’s economy to the challenges of its exclave position and considers possible measures to offset related problems in the current geopolitical situation. The article employs statistics, regional strategies, cross-border cooperation programmes, and expert interviews conducted by the authors in Kaliningrad in 2012—2014. The vast body of empirical data is instrumental in analysing the views of different stakeholders and estimating the problems and prospects of the region’s development as either Russia’s military outpost in Europe or as a ‘cooperation laboratory.’ The analysis takes into account collaborations with the neighbouring states. In striving to identify the preferable regional development conception, the authors reveal low susceptibility of local cross-border cooperation actors to the belligerent rhetoric of national authorities on either side of the border. The study of the state of affairs in tourism, a promising area of regional specialization, demonstrates a dual effect of the exclave position, which can be considered both as a challenge and an opportunity.

Реализация теории демографического перехода в глобальном масштабе приводит к тому, что количество стран с простым и суженным типом воспроизводства населения увеличивается с каждым десятилетием. В этих условиях на динамику численности населения и его половозрастную структуру всё большее влияние оказывает миграция населения. В наибольшей степени такая ситуация характерна сегодня для государств Восточной Европы и, в частности, для Латвии, уже два с половиной десятилетия имеющей естественную убыль населения. С 1990 года в стране наблюдается отрицательное сальдо внешней миграции, ускоряющее процесс депопуляции. Цель проведенного исследования — выявить влияние миграции на половозрастную структуру населения Латвии и ее наиболее крупных городов за период с 2000 года. Для этого рассматривался гипотетический сценарий трансформации возрастной структуры населения республики в 2000—2015 годах в условиях нулевой миграции. Использовался метод передвижки возрастов с учетом реальных возрастных коэффициентов смертности и рождаемости. Сравнение полученных результатов для всего населения Латвии и ее отдельных городов позволило выявить временные и пространственно-возрастные особенности миграционных процессов. Сравнение полученных в ходе расчетов значений сальдо миграции для различных возрастных групп с официальными данными дает возможность более точно оценить фактические объемы и направленность миграционных потоков для ряда городов Латвии. Разработанная и опробованная в данной статье методика расчета нетто-миграции для отдельных возрастных групп может восполнить пробелы текущего статистического учета миграционных событий и выявить территориальную неоднородность демографических процессов.

The theory of Demographic Transition stipulates that the number of countries with the replacement and sub-replacement level of the total fertility rate is growing. In these conditions, population dynamics and the sex and age composition are increasingly affected by migration. The above holds true for Eastern European countries. Population decline has haunted Latvia for two and a half decades. Since 1990, the net migration rate has been negative, which contributes to depopulation. This study aims to reveal the effect of migration on the sex and age composition across Latvia and its largest cities. The authors consider hypothetical transformations in the country’s age structure in 2000—2015 in the case of zero net migration. The study uses the cohort component methods and considers the actual agespecific mortality and birth rates. The analysis of the results obtained for the population of Latvia and its individual cities makes it possible to identify temporal and age/space features of migration. A comparison of the official data with net migration rates calculated for different age groups ensures a more accurate estimate of the actual volume and direction of migration flows for certain Latvian cities. The method for calculating net migration for the selected age groups, described in the article, may narrow the gaps in the current migration statistics and reveal the territorial inhomogeneity of demographic processes.

С 2004 года на стыке границ Эстонии, Латвии и России (Псковская область) был организован еврорегион «Псков — Ливония». Туристская сфера определена в качестве одного из наиболее важных направлений сотрудничества в данном еврорегионе. Этому же должны содействовать научные исследования и практические разработки в рамках «отраслевого» аналога еврорегиона, имеющего туристско-рекреационную направленность. Целью исследования является определение степени сформированности выделенных авторами трансграничных микрорегионов в пределах латвийско-эстонско-российского туристско-рекреационного мезорегиона. Оценка проводится по десяти основным и дополнительным признакам, предложенным в рамках концепции трансграничного туристско-рекреационного регионообразования. В результате исследования выделено пять микрорегионов: первого уровня «Псков — Печоры — Тарту» и «Псков — Изборск — Цесис», второго уровня «Пыталово — Резекне», третьего уровня «Изборско-Печорский край / Сетомаа» и «Чудское поозерье». Экспертная оценка позволила распределить данные микрорегионы по уровню сформированности: «выше среднего» — микрорегион «Изборско-Печорский край / Сетомаа», «средний» — «Псков — Печоры — Тарту», «ниже среднего» — «Псков — Изборск — Цесис», «низкий» — «Пыталово — Резекне». Микрорегион «Чудское поозерье» отнесен к категории «потенциальных», или находящихся на начальной стадии развития. Общий уровень сформированности совокупности данных трансграничных туристско-рекреационных микрорегионов оценен как «ниже среднего». Результаты исследования могут быть востребованы в разработке рекомендаций по развитию трансграничных микрорегионов в составе латвийско-эстонско-российского туристско-рекреационного мезорегиона.

In 2004, the Pskov — Livonia Euroregion was established across the borders of Estonia, Latvia and Russia (the Pskov region). Tourism became a cooperation priority in the Euroregion. This necessitated research on the local tourism and recreation areas. This study aims to estimate the development prospects of transboundary microregions which have been identified by the authors within the Latvian-Estonian-Russian tourism and recreation mesoregion. The authors employ ten additional criteria proposed in the general conception of transboundary tourism and recreation regions. The article identifies five microregions: Pskov-Pechory- Tartu and Pskov-Izborsk-Cesis (first level), Pytalovo-Rezekne (second level), and Izborsk- Pechory district- Setomaa and Lake Chudskoe area (third level). The authors classify the microregions according to their level of development. The development of the Izborsk-Pechory district-Setomaa microregion is defined as ‘above average’, that of Pskov-Pechory-Tartu as ‘average’, and that of Pskov-Izborsk-Cesis as ‘below average’, and finally, the development of Pytalovo-Rezekne microregion is described as ‘poor’. The Lake Chudskoe area microregion is classified as an ‘emerging’ one. The overall level of development of transboundary tourism and recreation microregions is assessed as ‘below average’. The results of the study can be used in preparing recommendations for the development of transboundary microregions within the Latvian-Estonian-Russian tourism and recreation mesoregion.