2021 Том 13 №4

На протяжении всей истории человечества люди стремятся селиться вдоль морского побережья. Постепенное увеличение населения и рост промышленной активности в прибрежных районах создали предпосылки для эффекта талассоаттрактивности — социально-экономического притяжения к морю. На сегодняшний день приморские районы имеют более высокие темпы развития, способствующие миграции и притоку капитала в приморскую зону по всему миру. Ученые и политики обеспокоены асимметричным региональным развитием и возрастающим антропогенным воздействием на прибрежную экосистему, что подчеркивает важность управления прибрежной зоной. В этом исследовании мы используем пример стран Балтийского региона, чтобы определить модели приморской деятельности и ответить на вопрос: «Может ли быть единый подход к делимитации приморской зоны?» При широком определении Балтийский макрорегион почти полностью является приморским, поэтому все его населенные пункты будут подвержены влиянию эффекта талассоаттрактивности. Была изучена динамика городского населения в 128 городах 45 приморских регионов через призму различных характеристик: удаленность от моря (10, 50, 100 и 150 км), расположение в приморском регионе (NUTS 2), наличие порта и его основная морская деятельность (танкеры, грузовые, рыболовные, пассажирские, прогулочные суда и др.). Результаты исследования показывают, что для стран Балтийского региона не может применяться единый подход к делимитации приморской зоны. В целом наиболее активные морехозяйственные процессы протекают в зоне до 10 км от берега моря и 30 км от портовой инфраструктуры. Однако в случае Швеции, Польши и Латвии приморская зона может быть увеличена до 50 км, а для Германии — до 150 км от морского побережья.

Throughout the history of humankind, people have settled along seashores. The gradual accumulation of population and industrial activity in coastal areas has created preconditions for coastalisation — the movement of people and socio-economic activity to marine coasts. To date, coastal areas have a higher rate of economic development, fostering migration and an influx of capital across the globe. Scholars and policymakers voice concerns about the asymmetry of regional development and the increasing anthropogenic impact on the coastal ecosystem. It reinforces the importance of coastal zone management. In this study, we use an example of the Baltic region to identify the coastalisation patterns in the Baltic region and answer the question, whether there can be a single definition of the coastal zone of the Baltic region. According to a broad definition, the Baltic macro-region is nearly all coastal and, consequently, all settlements are influenced by the coastalisation effect. We have studied urban population dynamics in 128 cities of 45 coastal regions through the lens of various characteristics of a coastal city — the distance from the sea (10, 50, 100, and 150 km), location in a coastal region (NUTS 2), availability of a port and its primary maritime activity (tankers, cargo, fishing, passenger, recreational vessels and others). The research results suggest that despite the strong coherence of the Baltic region countries, there should not be a single delimitation approach to defining the coastal zone. Overall, the most active marine economic processes occur in the zone up to 10 km from the seacoast and 30 km from ports and port infrastructure. However, in the case of Sweden, Poland, and Latvia, the coastal zone can be extended to 50 km, and in Germany — up to 150 km inland.

Развитию приморских территорий всегда сопутствует интенсивное перемещение населения, во многом являющееся драйвером основных изменений. Северо-Запад России представляет собой масштабную, геостратегически значимую приморскую территорию России, имеющую выход к Балтийскому, Белому и Баренцеву морям и концентрирующую важную часть морского комплекса России, развитие которой сегодня стало одним из национальных приоритетов. Эта территория характеризуется крайней неоднородностью факторов притяжения и отталкивания мигрантов и, как следствие, разными миграционными потоками, формирующими ареалы и центры притяжения мигрантов. Их изучение на сегодняшний день характеризуется недостаточной научной разработанностью и высокой социально-практической значимостью, а именно, перспективами наращивания использования приморского фактора для повышения миграционной привлекательности и трудового потенциала геостратегически важных прибрежных территорий России. Выявление таких территорий, изучение факторов и ключевых характеристик миграционных потоков, их формирующих, в сопоставлении с континентальной зоной стало целью настоящей статьи. Исследование базируется на концепции талассоаттрактивности, общенаучных, специальных географических и статистических методах исследования. Информационную основу исследования составили документальные и официальные статистические источники за 2011—2020 годы. В ходе исследования выявлено, что приморское положение и морехозяйственная деятельность — важный фактор миграционной привлекательности. Санкт-Петербург, приморские муниципалитеты Ленинградской и Калининградской областей очевидно более миграционно привлекательны по сравнению с северными. Хотя даже здесь имеются локальные центры притяжения мигрантов, а в Архангельской области аттрактивность приморской зоны в целом существенно выше, чем в континентальной части региона. Исследование показало постепенное нарастание поляризации миграционного пространства исследуемой приморской зоны, главным образом в крупных агломерациях. Изменения в возрастной структуре входящих миграционных потоков свидетельствуют о смещении факторов притяжения с преимущественно трудовых в сторону социальных.

A well-acknowledged driver of change, population movement intensifies the development of coastal territories. The Russian North-West holds a vast coastal zone. Granting access to the Baltic, the White, and the Barents Seas, it is an area of geostrategic importance where much of the country’s coastal economy — one of the national priorities — is located. Push and pull factors are enormously diverse in the area, as are migration flows forming attraction poles for migrants. There is little research on the issue despite its social and practical significance. Thus, research is required to examine how the coastal factor can benefit the migration attractiveness and human resources of Russian coastal territories of geostrategic importance. This study aims to delineate coastal territories and investigate local migration flows compared to those recorded in inland regions. The research draws on the concept of coastalisation, employing universal, geographical, and statistical research methods. It uses documentary sources and official 2011—2020 statistics. The findings show that the coastal position and maritime economic activity are relevant factors for migration attractiveness. Saint Petersburg and the coastal municipalities of the Leningrad and Kaliningrad regions are more attractive to migrants than more northerly territories. However, there are attraction poles farther north too, and the coastal zone of the Arkhangelsk region attracts more migrants than its inland part. The study demonstrates the growing polarisation of migration space in the coastal areas and especially agglomerations. Changes in the age structure of immigration flows have caused social factors in attractiveness to migrants to replace employment-related factors.