2021 Выпуск №3

Проанализирована роль в формировании внешнеполитического курса Литвы, Латвии и Эстонии 1991―2014 гг. группы факторов, связанных с определением их позиции по отношению друг к другу, а также к международным процессам европейской политики данного периода. Показано, что фактор европейской интеграции начал определять политику государств Балтии в отношении своих соседей еще на этапе подготовки к вступлению в ЕС. Фактор позиционирования этих государств в качестве «малых стран» способствовал секьюритизации западных векторов их внешней политики. А фактор «балтийского единства» во многом опирался на стереотипы, сформировавшиеся в период борьбы Литвы, Латвии и Эстонии за независимость, и постепенно утрачивал свое значение по мере их интеграции в ЕС и НАТО.

The article analyzes the role of a group of factors related to the determination of Lithuanian, Latvian and Estonian position in relation to each other, as well as to the international processes of European politics of the historical period of 1991–2014 in the formation of their foreign policy. The author establishes that the factor of European integration started to determine the policy of Baltic states towards their neighbours yet in times of their preparartion for the EU accession. The factor of Baltic positioning as “small states” contributed to the securitization of the western vectors of their foreign policy. And the factor of "Baltic unity" was largely based on stereotypes formed during the struggle for Lithuanian, Latvian and Estonian independence and gradually lost its significance as they were integrating into the EU and the NATO.

Цель исследования заключается в том, чтобы показать место и роль организованной преступности в жизни России на протяжении значительного периода в XX в., а также трансформацию этой формы криминальной активности. В первой части публикации анализируются процессы становления и развития своеобразной формы организованной преступности, свойственной советскому типу общества. Показывается, что организованная преступность, наследуя прежние организационные формы, приобретала новые черты, которые отражали специфику нового социального и экономического уклада. Раскрываются особенности организованной преступности на разных этапах функционирования советского общества. Демонстрируется, что в период новой экономической политики появились новые формы организованной криминальной активности, свойственной именно советскому времени. Отмечается также, что уже в этот период можно зафиксировать определенное взаимодействие отдельных представителей органов власти, в частности контрольных органов, с представителями так называемой новой буржуазии. Это осуществлялось, естественно, не на безвозмездной основе, что показывает зарождение специфического феномена советской коррупции. Отмечается, что даже достаточно жесткий политический и правовой режим, который ассоциируется с режимом сталинизма, не преодолел организованных форм преступных проявлений, хотя о каком-либо взаимодействии преступников с представителями органов власти в тех условиях говорить сложно. Новый этап функционирования организованных форм криминальной активности справедливо связывают с наступившей в 1950-е годы «оттепелью», когда все более и более заявляют о себе разнообразные формы организованной преступности.

The aim of the study is to define the role of organized crime in Russia over a major period in the 20th century, and analyze transformation that this criminal activity underwent. The article opens with the analysis of the development processes of the organized crime typical for the Soviet society. It is shown that in the Soviet period of history, organized crime, inheriting the previous organizational forms, acquired new features that reflected particular features of the new social and economic structure. The author identifies certain features of organized crime at different stages of the Soviet society. In particular, it is shown that the new economic policy witnessed new forms of organized criminal activity, identical to the Soviet type. It is also noted that this very period registered a certain interaction between individual representatives of the authorities, in particular, control bodies, and so-called new bourgeoisie. Such relations were supported with certain remuneration which became the factor for specific Soviet corruption to emerge. It is noted that even a fairly tough political and legal regime, which is associated with the Stalinism, did not overcome organized forms of criminal activity, though that period didn’t encourage any interaction between criminals and representatives of the authorities. A new stage in the organized crime is associated with the thaw that came in the 1950s, when many forms of organized crime revealed themselves.