2016 Выпуск №4

Проанализирована деятельность районных заготовительных органов, осуществлявших в конце 1940-х — середине 1950-х гг. обязательные закупки сельскохозяйственных товаров у колхозов и сельских жителей. В постсоветское время государственная заготовительная деятельность сталинской эпохи признается принудительным изъятием хлеба и других продуктов у сельских жителей. На материалах Калининградского сельского района (единственного, сохранившего фонд своей заготовительной структуры в составе Государственного архива Калининградской области) прослежено содержание заготовительной политики и сделаны выводы об эффективности деятельности заготовителей.

This article analyses the policy of compulsory procurement of agricultural produce from farmers in the late 1940s — mid-1950s. Currently, the public procurement of the Stalin era is recognised as a forced seizure of grain and other products in rural areas. Based on the materials from the Kaliningrad rural district (the only one, whose procurement structure fund has been preserved by the State archive of the Kaliningrad region), the author traces the forced procurement policies and draws conclusions about the efficiency of collectors.

На основе материалов газеты «Советская Клайпеда» проанализированы особенности политики памяти, реализуемой в Клайпеде и прилегающем районе Западной Литвы во второй половине 1940-х — первой половине 1950-х гг. Указаны основные институции, отвечавшие за поддержку специфического образа прошлого в обществе периода позднего сталинизма. На примерах конкретных публикаций показано, как сосуществовали разные фигуры памяти, которые были ранее выявлены в историографии: от советской (социалистической), национальных русской и литовской до локальной.

Based on the materials of the Sovetskaya Klaipeda newspaper, this article explores manifestations of the politics of memory pursued in Klaipėda and the whole West Lithuania region during the second half of the 1940s—the first half of the 1950s. The author identifies the main institutions responsible for creating a specific image of the past in Lithuanian society during late Stalinism. Based on newspaper articles, the author demonstrates the coexistence of various figures of memory, which were earlier described in historiography: from the Soviet (Socialist) to Russian and Lithuanian national as well as local ones.