2022 Том 14 №1

Трансграничная цифровизация Западного порубежья России: потенциал и перспективы

DOI

10.5922/2079-8555-2022-1-6

Страницы / Pages

90-108

Аннотация

Приграничные регионы — значимые геостратегические территории, обеспечение долгосрочного устойчивого развития которых является одним из приоритетов национальной безопасности России. Специфика их экономико-географического положения обусловливает необходимость разработки и внедрения органами власти особых управленческих подходов, направленных на поиск баланса между открытостью и барьерностью государственной границы. Наиболее распространенные инструменты пространственного развития приграничных территорий — содействие устойчивому приграничному сотрудничеству регионов сопредельных стран с образованием трансграничных форм кооперации, в том числе ориентированных на генерацию и диффузию инноваций. Пандемия COVID-19, став по-настоящему глобальным вызовом современности, внесла существенные изменения не только в политику многих стран в отношении границы, но и в функционирование уже сложившихся трансграничных регионов. Невозможность осуществлять в полной мере реализацию прежних форматов межнационального и межрегионального взаимодействия определила потребность в поиске новых форм сотрудничества, прежде всего основанных на использовании стремительно развивающихся цифровых технологий. Это обусловило рост научного и практического интереса к обоснованию взаимных эффектов цифровизации, инноватизации и интернационализации для регионов. Данная статья посвящена оценке потенциала и перспектив трансграничной цифровизации Западного порубежья России. В задачи исследования входило выявление разрыва между приграничными регионами в уровне доступности и проникновения цифровых технологий, выступающего значимым условием формирования трансграничных цифровых связей. Объект изучения — 15 субъектов РФ и 17 регионов NUTS2 сопредельных государств. С использованием геоинформационных и статистических методов анализа предложена типология регионов по величине индекса цифровизации с выделением лидеров, умеренных и отстающих, а также дана оценка их пространственного расположения относительно государственной границы. Обсуждены возможные причины сложившегося цифрового неравенства, в первую очередь социально-экономического характера. Обоснована определяющая роль институционального фактора в реализации потенциала трансграничной цифровизации. Сделан вывод о том, что политические усилия по цифровому сближению на западном направлении предпринимаются лишь между Россией и Беларусью, а также о необходимости их интенсификации.

Abstract

Border regions are significant geostrategic territories, which long-term sustainable development is one of the priorities of Russia’s national security. The specificity of their economic-geographical position necessitates the development and implementation by the authorities of special governance approaches aimed at finding a balance between the openness and barrier function of the state border. One of the most common tools for the spatial development of border areas is the sustainable cross-border cooperation with the regions of neighboring countries using various froms of cross-border cooperation, incl. focused on the generation and diffusion of innovations. The covid-19 coronavirus pandemic, having become a truly global challenge of our time, has made significant changes not only in the policies of many countries regarding the border, but also in the functioning of already established cross-border regions. The impossibility of fully implementing the previous formats of interethnic and interregional interaction has necessitated the search for new forms of cooperation, primarily based on the use of rapidly developing digital technologies. This led to the growth of academic and practical interest in substantiating the mutual effects of digitalization, innovation and internationalization for the regions. This article is devoted to assessing the potential and prospects of cross-border digitalization of the Western borderland of Russia. The objectives of the study were to identify the gap between border regions in the level of accessibility and penetration of digital technologies, as a significant condition for the formation of cross-border digital connections. The object of study is 15 subjects of the Russian Federation and 17 regions of NUTS 2 neighboring states. Using geoinformation and statistical methods of analysis, a typology of regions by the value of the digitalization index is proposed, with the allocation of leaders, moderate and lagging regions, and an assessment of their spatial location relative to the state border. Possible reasons for the current digital inequality, primarily of a socio-economic nature, are discussed. The determining role of the institutional factor in realizing the potential of cross-border digitalization has been substantiated. It is concluded that political efforts for digital convergence in the western direction are being undertaken only between Russia and Belarus, although further intensification is required.

Список литературы

Введение и постановка проблемы

Стремительное развитие инноваций в информационно-коммуникационном секторе оказало позитивное воздействие на инноватизацию не только высокотехнологичных, но и традиционных сфер экономики, запустив процесс цифровизации. В ряде стран уже реализуются инициативы по внедрению модели цифровой трансформации на основе технологий четвертой промышленной революции как драйвера социально-экономического развития: «Промышленный интернет» (США), «Индустрия 4.0» (Германия), «Интернет+» (Китай) и др. [1]. Обсуждая зависимость процессов глобализации и цифровизации, ряд зарубежных и российских ученых [2], [3] подчеркивает роль цифровых данных и информации как важнейшего ресурса экономического роста в XXI в., называя их «новой нефтью».

Приоритетность цифровой повестки получила закрепление в рамках работы крупных наднациональных объединений<1>. На передний план выходят вопросы укрепления международного цифрового сотрудничества на принципах цифрового доверия и безопасности; обеспечения всеобщей доступности интернета и охвата цифровыми технологиями; кибербезопасности и защиты прав человека в глобальном цифровом пространстве, а также разработки специализированного законодательства в данной сфере; развития искусственного интеллекта<2> [4], [5].

Развертывание пандемии коронавируса в 2020 году ускорило обсуждение вопросов цифровой трансформации на различных управленческих уровнях, а также реализацию национальных и международных инициатив в сфере цифрового государства, цифровой экономики, онлайн-коммуникации, безопасного обмена данными [6]. В значительной мере этому способствовало введение правительствами многих стран целого комплекса ограничительных мер для предупреждения распространения коронавирусной инфекции COVID-19 и борьбы с ее последствиями. Стратегии устойчивого экономического развития в новых условиях все активнее строятся на сочетании подходов интернационализации, инноватизации и цифровизации [7], формируя потребность в новых формах и инструментах сотрудничества.

Особую актуальность проблема цифровой трансформации имеет для приграничных регионов [8], интегрированных в процесс трансграничной регионализации. Закрытие национальных границ в период роста заболеваемости коронавирусом оказало сильное негативное влияние на социально-экономическую и политическую устойчивость целого ряда трансграничных регионов с длительной историей формирования. Так, в исследовании [9], проведенном на материалах двух трансграничных регионов Северной Европы, отмечается, что асимметрия региональной политики, реализовавшейся национальными властями по обе стороны государственной границы в первые месяцы пандемии, создала напряженную ситуацию в местных приграничных сообществах, существенно снизив доверие между участниками взаимодействия на фоне роста националистических настроений. Пример польско-немецких приграничных регионов [10] также продемонстрировал рассогласованность в реализации антикризисного многоуровневого трансграничного управления. При этом авторы отмечают важную роль трансграничных цифровых инициатив, которые наряду с субъектами гражданского общества позволили сохранить сложившиеся двусторонние связи, особенно в сфере культуры и образования.

Значительная часть современных научных исследований по вопросам цифровой глобализации и интеграции направлена на оценку экономических эффектов данных процессов [3]. Однако по-прежнему малоизученными остаются вопросы пространственной и институциональной специфики цифровизации приграничных регионов. Наблюдается дефицит исследований в области оценки межрегиональной цифровой неоднородности и ее влияния на социально-экономическую динамику в приграничных регионах.

Данное исследование, будучи сфокусировано на проблеме формирования единых трансграничных цифровых пространств на границе с Россией, призвано внести вклад в разработку концепции цифрового трансграничного сотрудничества в аспекте определения условий, необходимых для его развития. Цель статьи — оценить цифровую неоднородность приграничных регионов европейской части РФ и сопредельных государств в контексте реализации потенциала трансграничной цифровизации на западном направлении. В основу гипотезы легло предположение, что существенный разрыв между приграничными регионами в уровне доступности и проникновения цифровых технологий будет значимым препятствием для интенсификации трансграничных цифровых связей и, в итоге, образования единого цифрового пространства.

Методика исследования

Исследование выполнено на основе данных по 15 приграничным субъектам РФ (Мурманская, Ленинградская, Псковская, Калининградская, Смоленская, Брянская, Курская, Белгородская, Воронежская, Ростовская области, Республики Карелия и Крым, Краснодарский край, города федерального значения Санкт-Петербург и Севастополь), а также 17 регионам уровня NUTS2 сопредельных государств — Норвегии (Северная Норвегия), Финляндии (Северная и Восточная Финляндия, Южная Финляндия), Эстонии, Латвии, Литвы (Центральная и Западная Литва), Польши (Варминско-Мазурское и Поморское воеводства), Беларуси (Витебская, Могилёвская, Гомельская области), Украины (Черниговская, Сумская, Харьковская, Луганская, Донецкая, Херсонская области) (рис. 1).

Сравнительная оценка цифровой неоднородности данных регионов осуществлена на основе анализа 2 групп показателей, характеризующих:

— развитие цифровой инфраструктуры: П1 — покрытие мобильным интернетом территории региона, в %; П2 — доля территории, покрытой интернет-стандартом 4G, в %; П3 — удельный вес домашних хозяйств, имеющих доступ к сети интернет из дома, в %; П4 — удельный вес домашних хозяйств, имеющих широкополосный доступ в интернет, в %;

— уровень проникновения интернета среди населения: П5 — удельный вес частных лиц, регулярно пользующихся интернетом, в %; П6 — удельный вес лиц, заказывающих товары или услуги через интернет для личного пользования, в %.

Выбор показателей обусловлен уже существующей практикой их применения в оценке цифрового разрыва на региональном уровне, апробированной на примере 164 регионов 27 стран ЕС [11], а также их важностью для оценки потенциала цифровой трансформации и трансграничной цифровизации приграничных регионов, что подтверждается более ранними тематическими исследованиями.

В первую очередь значимую роль играет наличие в регионе современной цифровой инфраструктуры как одного из базисных трансформационных факторов [12]. Развитие информационно-коммуникационных технологий оказывает позитивное влияние на уровень занятости, величину подушевого валового внутреннего продукта (ВВП) и инноватизацию экономики [13], [14]. Анализ данных по 135 странам [15] показал, что увеличение внедрения мобильной широкополосной связи на 10 % ведет к росту ВВП на 0,8 %, который, однако, ослабевает с течением времени. Распространение фиксированной широкополосной связи происходит во взаимосвязи с мобильной, обеспечивая условия для формирования информационного общества [16], [17]. Внедрение более современных интернет-стандартов оказывает стимулирующее воздействие на бизнес вследствие роста скорости, ценовой доступности, надежности подключения и снижения временных затрат. Данный эффект выявлен на примере изучения динамики роста компаний Бангладеш при переходе со стандарта 3G на 4G и может быть распространен на развитые страны в отношении технологии 5G [18].

1

Приграничные регионы европейской части России и сопредельных государств

Источник: разработано автором.

Вторым важным фактором трансграничной цифровизации являются эффективность и частота использования цифровых технологий в приграничных регионах, отражающие уровень проникновения интернета среди жителей. Расширение доступа населения к информационно-коммуникационным технологиям в сочетании с улучшением практических навыков и компетенций в цифровой сфере способствует формированию устойчивого сообщества пользователей, что в итоге благоприятно влияет на конкурентоспособность предприятий и государственных учреждений [19]. Результаты исследования [20], проведенного на материалах Вологодской области России, показали, что именно постоянные пользователи сети Интернет более активно участвуют в цифровой экономике, нежели другие группы населения, что объясняется их большей уверенностью в своей цифровой грамотности и доверием к виртуальному пространству. Подобная тенденция наблюдается и среди хозяйствующих субъектов. В статье [21] отмечается, что экспортная деятельность фирм все больше зависит не только от уровня развития цифровых технологий (интернета, беспроводной связи, мобильных технологий и др.), но и от цифровых возможностей, включая накопленный цифровой опыт.

В таблице 1 представлены методика расчета и источники данных для анализируемых показателей.

Таблица 2 демонстрирует значения парных коэффициентов корреляции между показателями П1—П6.

Для расчета итогового индекса цифровизации приграничных регионов в контексте последующей оценки цифровой неоднородности и потенциала к трансграничной цифровизации отобраны три показателя — П2, П3 и П6, парные коэффициенты корреляции между которыми не значимы. Далее для каждого региона были получены нормированные значения выбранных показателей:

Итоговое значение индекса рассчитано как среднее арифметическое из нормированных величин П2, П3 и П6.

Результаты исследования

Результаты геоинформационного анализа (рис. 2) продемонстрировали существенную неоднородность приграничных регионов европейской части России и сопредельных государств по уровню интернет-покрытия.

2

Интернет-покрытие территории Западного пограничья России и сопредельных государств, 2021

Источник: разработано автором (источники данных — в таблице 1).

Среди 32 исследуемых регионов 13 имеют интернет-покрытие свыше 90 %, еще у 15 его величина колеблется от 50 до 90 %, а у 4 — менее 50 %. Лидирующие позиции занимают регионы Польши (Варминско-Мазурское и Поморское воеводства), России (Санкт-Петербург) и Финляндии (Южная Финляндия), у которых интернет доступен более чем на 98 % территории. Наиболее слабая обеспеченность интернетом отмечается в северо-западных приграничных регионах России (Республика Карелия, Мурманская, Псковская области) и Украины (Донецкая, Луганская области). Стандарты 3G и 4G представлены во всех исследуемых регионах, а стандарт 5G — в Финляндии (в районе г. Оулу) и Литве (в районе г. Клайпеды). Доминирование сети 4G над другими отмечено во всех исследуемых регионах, кроме Витебской области Беларуси и Республики Крым РФ.

Плотность покрытия территории приграничных регионов мобильным интернетом оказывает ощутимое влияние на степень его проникновения среди домашних хозяйств, коэффициент корреляции между П1 и П3 равен 0,464. Исследуемые приграничные регионы Норвегии, Финляндии, Польши, Эстонии, Латвии, Литвы и Санкт-Петербург России отличаются сравнительно высокими показателями доступа домашних хозяйств к интернету с домашнего компьютера, в том числе посредством широкополосного доступа, — свыше 80 % (рис. 3). В это же время приграничные регионы Украины (Херсонская, Сумская, Донецкая, Луганская области) существенно отстают от лидеров по уровню доступности домашнего интернета для населения.

3

Развитие цифровой инфраструктуры в приграничных регионах европейской части России и сопредельных государств

Источник: разработано автором (источники данных — в таблице 1).

Уровень проникновения цифровых технологий отражает готовность населения использовать широкий спектр цифровых рутин, в том числе осуществлять онлайн-взаимодействие с различными общественными институтами, что важно в контексте формирования единого трансграничного цифрового пространства. Наличие стабильного доступа в интернет существенно стимулирует население приграничных регионов к повышению частоты его использования (корреляция между П3 и П5 равна 0,672, а между П4 и П5 — 0,856). Наиболее активные интернет-пользователи — жители Северной Норвегии (95 %), Южной (95 %), Северной и Восточной (92 %) Финляндии, а наименее активные (менее 70 %) — жители регионов Украины (рис. 4). При этом лидерство по доле лиц, заказывающих товары или услуги через интернет для личного пользования, принадлежит российским регионам: в первую очередь Санкт-Петербургу, Мурманской области, Республике Крым и Севастополю, а также региону Северной Норвегии.

4

Уровень проникновения интернета в приграничных регионах европейской части России и сопредельных государств

Источник: разработано автором (источники данных — в таблице 1).

В таблице 3 и на рисунке 5 представлено распределение приграничных регионов европейской части России и сопредельных государств по показателям оценки и итоговому индексу цифровизации.

Примечание: П2 — доля территории, покрытой интернет-стандартом 4G; П3 — удельный вес домашних хозяйств, имеющих доступ к сети Интернет с домашнего компьютера; П6 — удельный вес лиц, заказывающих товары или услуги через интернет для личного пользования. «Среднее» рассчитано как среднее медианное значение; * — значение для Мурманской области РФ, имеющей ареальное покрытие территории интернетом в зонах высокой урбанизации.

5

Типология приграничных регионов на западных рубежах России по уровню цифровизации

Источник: разработано автором.

В первую группу — «Лидеры» — вошли 9 исследуемых регионов со значением интегрального индекса выше 0,7, а именно Южная Финляндия, Северная и Восточная Финляндия, Северная Норвегия, Эстония, Латвия, российские Санкт-Петербург и Воронежская область, польские Поморское и Варминско-Мазурское воеводства. Они отличаются сравнительно высоким уровнем развития цифровой инфраструктуры и проникновения интернета среди населения, включая территории крайнего севера в Норвегии и Финляндии. Данная группа наиболее однородна: межрегиональный разрыв по исследуемым показателям колеблется от 1,2 до 1,6. При этом 3 региона демонстрируют превосходство по всем и 6 — по большинству показателей относительно их средних медианных значений (П2 — 77,7 %; П3 — 69, 8%; П6 — 70,6 %). По показателям П2 и П3 выше средних значения у 8 из 9 регионов, по П6 — у 5 регионов первой группы.

Во вторую группу, «Умеренные», вошли 14 приграничных регионов со значением интегрального индекса в интервале от 0,5 до 0,69, а именно Центральная и Западная Литва, большинство регионов Западного порубежья России (Ростовская, Белгородская, Брянская, Курская, Ленинградская, Смоленская, Мурманская, Калининградская области, Краснодарский край, Республика Крым и Севастополь), Гомельская и Могилёвская области Беларуси. Данная группа более неоднородна по своему составу, чем первая. В первую очередь наблюдается сильный контраст между исследуемыми регионами по плотности интернет-покрытия. Наименьшее значение у Мурманской области (0,8%), где покрытие интернетом 4G присутствует лишь вдоль главных дорог и в крупных населенных пунктах, что объясняется очаговым характером освоенности территории. При этом высокий уровень урбанизации оказал позитивное воздействие на степень проникновения интернета среди жителей, что позволило включить Мурманскую область в данную группу. В целом регионы второй группы значительно уступают лидерам по уровню территориального развития цифровой инфраструктуры, однако ее присутствие в наиболее густонаселенных районах обеспечивает сравнительно высокие показатели использования интернета населением.

К третьей группе — «Отсталые» — отнесено 9 приграничных регионов со значением интегрального индекса менее 0,5, что обусловлено как низкой плотностью интернет-покрытия, так и недостаточным уровнем проникновения интернета среди населения. В данную группу преимущественно вошли украинские регионы (Черниговская, Харьковская, Херсонская, Сумская, Донецкая, Луганская области) и белорусская Витебская область, а также два субъекта РФ (Республика Карелия и Псковская область).

Обсуждение результатов

С опорой на представленную типологию регионов в целях дальнейшей оценки потенциала трансграничной цифровизации на западных рубежах России был рассчитан разрыв между значениями интегрального индекса для исследуемых субъектов РФ и приграничных для них регионов соседних стран (табл. 4).

Примечание: ИИЦ — итоговый индекс цифровизации. * Средняя величина разрыва ИИЦ отражает общую цифровую неоднородность приграничных регионов на участке государственной границы, относящемся к указанному субъекту РФ.

Представленные результаты позволяют выделить три типа приграничных территорий на западных рубежах России по уровню цифровой неоднородности.

Для первого типа характерен сравнительно небольшой (менее чем в 2 раза) цифровой разрыв между приграничными регионами, при этом субъекты РФ находятся в позиции отстающих. Это приграничные территории на северо-западе России (Республика Карелия, Мурманская, Ленинградская, Псковская и Калининградская области) и соседние для них регионы Норвегии, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши.

Второй тип, как и первый, включает приграничные регионы с менее чем двукратным цифровым разрывом, однако с доминированием субъектов РФ. В первую очередь это российско-белорусское приграничье (в составе российских Смоленской, Псковской, Брянской и белорусских Гомельской, Витебской и Могилёвской областей), а также Санкт-Петербург, который превосходит по уровню цифровизации соседние для него регионы Южной Финляндии и Эстонию.

Третий тип включает приграничные регионы в российско-украинском приграничье с более чем двукратным цифровым разрывом и превосходством со стороны РФ. Наиболее сложная ситуация на границе с Луганской и Донецкой областями Украины.

Анализ предшествующих исследований, посвященных изучению причин цифрового неравенства (например, [11]), указывает на первостепенную значимость такого социально-экономического фактора, как экономическое благосостояние населения. Высокий уровень подушевого дохода обусловливает как более быстрое внедрение специализированной информационно-коммуникационной инфраструктуры, так и развитие человеческого капитала, необходимого для формирования спроса на цифровые технологии. Несколько меньшее влияние оказывает асимметрия в распределении населения по численности, уровню образования и социально-демографическим характеристикам (возрасту, полу, национальности и др.). В связи с этим будет обоснованным утверждение, что выявленный цифровой разрыв в европейском приграничье России, по сути, отражает сложившуюся социально-экономическую неоднородность между приграничными регионами.

В контексте оценки потенциала формирования трансграничных связей наличие разности в уровне социально-экономического развития между регионами является положительным фактором, что получило подтверждение в рамках исследований причин устойчивости приграничного сотрудничества и мобильности через границу [22], [23]. Поскольку взаимодействие на трансграничном уровне является более сложным, чем на национальном, его жизнеспособность в долгосрочном периоде обусловливается наличием у сторон внутреннего естественного стимула, подкрепленного сравнительной привлекательностью другой стороны. Внешние факторы, такие как финансирование в рамках межправительственных программ, также могут выступать драйверами сотрудничества приграничных регионов, однако прекращение их влияния нередко ведет к сворачиванию трансграничных связей [22]. Из этого логично следует вопрос о необходимой степени цифровой близости между приграничными регионами (включая сферы экономики, государственного управления и общественной жизни), позволяющей формировать устойчивые трансграничные цифровые связи.

Поскольку благоприятная правовая среда — важнейший фактор цифровой трансформации для развитых и развивающихся стран [11], [24], а устойчивые добрососедские отношения между государствами имеют первостепенное значение для усиления интеграции приграничных сообществ, то, на наш взгляд, перспективы трансграничной цифровизации приграничных регионов РФ в первую очередь связаны с сокращением межстранового разрыва в институциональной сфере. Высокая барьерность государственной границы и отсутствие диалога по вопросам формирования общего цифрового пространства снижают привлекательность трансграничной кооперации и, как следствие, интерес к ее осуществлению, смещая фокус в сторону укрепления внутристрановых связей.

Политическая рассогласованность в вопросах управления приграничными территориями на фоне повышения национальной связности за счет цифровизации может иметь негативные последствия для развития трансграничного сотрудничества, что показал пример норвежско-шведского и финско-шведского регионов в период пандемии [9]. В свою очередь, развитие транснациональной открытости в отношении управления приграничными регионами в рамках модели «открытого», основанного на цифровых технологиях правительства, напротив, рассматривается как эффективный механизм содействия трансграничному сотрудничеству и реализации его цифрового потенциала [25].

В настоящее время усилия по сближению национальных цифровых пространств осуществляются между Россией и странами ЕАЭС в рамках цифровой повестки до 2025 года.<11>, однако темпы ее реализации недостаточны<12>, в частности наблюдаются трудности в гармонизации правовых систем и по другим направлениям [26]. На западных рубежах России ведущая роль в развитии цифрового партнерства принадлежит Беларуси. Результаты исследования социально-экономической динамики в Днепро-Двинском трансграничном регионе [27] показывают недооценку цифровизации в качестве инструмента повышения связности приграничных территорий двух стран и реализации их экономического потенциала (как в области информационного обмена, так и в развитии приграничных контактов в сферах B2C и B2B). Авторы приходят к выводу, что в сложившихся рамочных условиях развитие интернета и цифровых технологий постепенно ведет к сокращению предпринимательской и потребительской активности, а также трудовой миграции между Смоленской, Витебской и Могилёвской областями, поскольку увеличивается доступность более привлекательных столичных рынков Москвы и Минска.

Отметим, что ряд приграничных России европейских стран (среди них Беларусь и Украина) участвует в инициативе EU4Digital<13>, реализуемой ЕС с 2016 года в целях гармонизации и интеграции цифровых рынков со странами Восточного партнерства, в том числе в вопросах законодательства, сбора цифровых данных, государственного управления, регулирования сетей и услуг электронных коммуникаций, кибербезопасности, формирования научно-образовательных сообществ. Украина вовлечена в реализацию пяти проектов инициативы с совокупным уровнем финансирования ее участия свыше 28 млн евро, а Беларусь — в реализацию трех проектов (инвестиции составляют около 2,8 млн евро). Подобная цифровая интеграция на рубежах России на фоне слабости инициатив трансграничной цифровизации с ее участием вызывает определенные опасения. Во-первых, она способствует асинхронизации цифровых повесток России и приграничных ей государств. Во-вторых, формирует условия, при которых Россия может оказаться выключенной из широкого спектра направлений международного цифрового сотрудничества в силу значимых различий в национальных цифровых экосистемах. В-третьих, создает напряженность в вопросах безопасности, касающихся экономических, политических, социальных, культурных и иных аспектов цифровизации.

Основные выводы

Цифровая регионализация — набирающий силу процесс сближения цифровых пространств приграничных регионов с последующим формированием единых цифровых трансграничных регионов. Последние, будучи неразрывно связаны с традиционными формами трансграничных взаимодействий, имеют свою специфику в организации, что требует дополнительных политических усилий со стороны национальных правительств соседствующих государств по выработке совместной программы цифровизации. Среди первоочередных направлений следует выделить создание благоприятных рамочных условий для реализации цифрового формата трансграничного сотрудничества, включая вопросы гармонизации законодательства [28] и снижения тарифных и нетарифных барьеров для цифровой торговли [29], а также повышение доступности интернета и цифровых технологий для населения приграничья, в том числе путем развития информационно-коммуникационной инфраструктуры и содействия росту цифровой грамотности.

Данное исследование показало существование разрыва между приграничными регионами Западного порубежья России и соседних стран по предложенному индексу цифровизации. Однако для многих регионов расхождение не превышает двукратного значения, что свидетельствует о наличии у них инфраструктурного и человеческого потенциала к трансграничной цифровизации. При этом существующие рамочные условия не позволяют в полной мере реализовывать имеющийся цифровой потенциал приграничья. В настоящее время политическая поддержка цифровой трансформации трансграничного сотрудничества на западных рубежах России инициирована только на российско-белорусском участке границы в контексте общей повестки цифрового развития ЕАЭС. Активизация институционального процесса в данном направлении, по нашему мнению, имеет перспективы и может стать хорошей основой формирования единых для России и Беларуси цифровых трансграничных регионов. При этом определенную угрозу представляет тенденция к сближению цифровых пространств Украины, Беларуси и ЕС на фоне продвижения странами Запада антироссийской повестки.

Исследование выполнено при финансовой поддержке проекта РНФ 21-77-00082 «Цифровая трансформация трансграничного сотрудничества регионов России как фактор национальной безопасности». Автор благодарит магистранта БФУ им. И. Канта А. П. Плотникову за помощь в подготовке картографического материала.