2020 Том 12 №3

Проблемы экономической безопасности Калининградской области вследствие ее эксклавности более сложны в сравнении с другими российскими регионами. Еще более актуализирует проблематику ухудшение отношений между Россией и странами Запада, усилившееся после введения последними в 2014 году антироссийских санкций и принятия ответных мер Россией. Геополитическая нестабильность в мире усложняет ситуацию. Цель исследования — оценка уровня экономической безопасности Калининградской области. Решаются задачи определения понятия экономической безопасности региона, измерения ее уровня в расположенном на Балтике эксклавном российском регионе. Рассматриваются возможные меры повышения экономической безопасности области. Для оценки уровня экономической безопасности используются официальные статистические данные о динамике промышленного производства и уровня ВРП, а также 28 других социально-экономических индикаторов. Девять из них позволяют оценить соответствующие стороны экономической безопасности области положительно (исходя из их сравнения со средними по РФ показателями), 19 — отрицательно. Рассмотрены предложения по реструктуризации экономики в сторону большего использования собственных природных и трудовых ресурсов региона, а также по возможности вхождения области в проект Большой Евразии и превращения ее в «международный коридор развития».

An exclave position makes the economic security problems of the Kaliningrad region more complex as compared with other Russian territories. Deteriorating relations between Russia and the West compound the situation. This has been especially so since 2014 when economic sanctions were imposed against Russia, and the country retaliated. Global geopolitical instability adds to the conundrum. This study aims to assess the economic security of the Kaliningrad region. Its objectives include defining the concept of regional economic security and measuring its level in the Russian Baltic exclave. Possible ways to improve the economic security of the region are considered as well. Official statistics on the dynamics of industrial production and GRP and 28 other socio-economic indicators are used to assess the level of economic security. The region performs well on nine indicators and much worse on 19. Proposals for economic restructuring aimed at more intensive exploitation of regional natural and labour resources are examined along with the region’s prospects as part of the Great Eurasia (Bolshaya Eurasia) project and as an ‘international development corridor’.

Геттоизация иммигрантских районов в Дании представляет собой объективный долгосрочный процесс формирования на территории государства этнорелигиозных «параллельных» обществ. Жители гетто руководствуются собственными культурно-религиозными установками, противоречащими устоявшимся демократическим ценностям датского общества. Сложившееся идеологическое противостояние общества большинства и мусульманских иммигрантских меньшинств, обусловленное совокупностью социально-экономических и политических факторов, позиционируется в датском общественно-политическом дискурсе в качестве потенциальной угрозы национальной безопасности Дании. Прежде всего речь идет о социальной разобщенности и нарушении территориальной целостности страны, что выводит проблему на региональный и международный уровни. В статье осуществляется последовательная реконструкция ключевых этапов развития проблемы существования параллельных обществ на территории Дании с опорой на анализ публичных выступлений датских общественно-политических деятелей. В фокусе исследования также находятся официально опубликованные правительственные стратегии противодействия геттоизации обособленных иммигрантских районов: «Стратегия Правительства против геттоизации» (2004); «Гетто возвращается в общество. Борьба с параллельным обществом в Дании» (2010); «Дания без параллельных обществ — без гетто в 2030 году» (2018). Выявленная эскалация социального конфликта требует решительных действий со стороны датских властей по предотвращению анклавизации сегрегированных общин иммигрантов, что подтверждает актуальность изучения поставленной проблемы. Методологической основой исследования является дискурс-анализ, позволяющий оценить эффективность и недостатки предпринимаемых государством действий по интеграции этноконфессиональных меньшинств в единое общество. Особое внимание уделяется анализу общественной реакции на критерии составления и ежегодное опубликование официальных списков районов гетто.

The ghettoisation of immigrant areas in Denmark is a lengthy and objective process of the emergence of ethno-religious ‘parallel societies’ in the state. Cultural and religious principles that are often at odds with the democratic values of Danish society guide the actions of ghetto residents. Danish social and political discourse pictures this ideological difference between the host society and Muslim immigrant minorities as a potential threat to Denmark’s national security caused by a combination of political, social, and economic factors. The ensuing social disunity and violation of the country’s territorial integrity take the problem to a regional and international level. Through analysing public speeches of Danish social and political actors, this article reconstructs key stages in the development of parallel societies in Denmark. Another focus is official government strategies to prevent isolated immigrant areas from turning into ghettoes: the Government’s Strategy against Ghettoisation (2004), Return of the Ghetto to Society: Confronting Parallel Societies in Denmark (2010), and One Denmark without Parallel Societies: No Ghettos in 2030 (2018). The escalation of the social conflict calls for the Danish authorities to take decisive action against the enclavisation of segregated immigrant communities. This study employs discourse analysis to evaluate the efficiency and identify the shortcomings of government action to integrate ethno-confessional minorities into society. Particular attention is paid to analysing public reaction to the criteria for identifying ghettoes as well as to annual publications of official ghetto lists.

В научных исследованиях предлагают различные подходы оценки бедности: абсолютный, относительный и субъективный, которые широко используются в исследованиях динамики и дифференциации доходов населения разных стран. В настоящее время в развитых странах получает распространение новый исследовательский подход к изучению и оценке понятия многомерной бедности под названием «риск бедности и/или социальной исключенности» («At risk of poverty or social exclusion» — AROPE), при котором бедность анализируется не только по уровню доходов, но и по немонетарным возможностям получения людьми различных услуг социальной сферы. Несмотря на всю разносторонность и остроту проявления многомерной бедности в отдельных европейских странах, эта тема недостаточно разработана в пространстве социально-экономических исследований в прибалтийских странах ЕС: Латвии, Литве, Эстонии. Целью статьи является выявление особенностей многомерной бедности в прибалтийских странах и ЕС в целом. Задача статьи — исследовать степень распространения многомерной бедности в прибалтийских странах по сравнению с общеевропейскими масштабами этой современной социально-экономической проблемы. Эмпирической основой работы выступают данные Евростата. Результаты работы показывают, что в прибалтийских странах ЕС риск многомерной бедности, по разным показателям, выше, чем в среднем по ЕС.

There are several approaches to assessing poverty, namely, the absolute, relative, and subjective ones. They are widely used in studying income dynamics and differentiation at a national level. Yet a new research approach to the study and assessment of ‘multidimensional’ poverty is gaining popularity in developed states. Central to it is the notion of ‘risk of poverty and/or social exclusion’ (AROPE). This approach measures both income level and such non-monetary component as access to social services. Despite the versatility and severity of multidimensional poverty in some European countries, this phenomenon has not been sufficiently explored in socio-economic studies carried out in the Baltic countries of the EU — Latvia, Lithuania, and Estonia. This article aims to identify the characteristics of multidimensional poverty in the Baltic countries and the EU. Its objective is to examine the spread of multidimensional poverty in the Baltic countries and compare it to the situation on a European scale. The work uses Eurostat data. Various indicators suggest that the risk of multidimensional poverty in the Baltic States is above the EU average.