2019 Том 11 №4

Тема реализации университетами «третьей миссии» является актуальной и выступает предметом исследования многих российских и зарубежных ученых. «Третью миссию» связывают с участием университетов в жизни общества. Наряду с образовательной и научной миссией это важный фактор успешного развития современного университета. В статье рассматривается теория стейкхолдеров, которая успешно применяется в сфере управления крупными организациями, и исследуются возможности ее применения для выработки механизмов эффективной реализации университетами «третьей миссии». Выявляя основные проблемы в организации взаимодействия стейкхолдерами, существующие в российских университетах, авторы анализируют возможные стратегии совершенствования работы в этом направлении. На примере университетов Польши, Литвы, Швеции и России рассматриваются практические вопросы взаимодействия университетов со стейкхолдерами на различных уровнях, приводятся примеры лучших практик, форм и методов работы. Авторы предлагают классификацию ключевых стейкхолдеров университетов, дают характеристику их взаимных связей и интересов, имеющихся ресурсов, представляют модели участия стейкхолдеров в процессе управления образовательной организацией. Результаты исследования могут быть использованы в процессе управления образовательными организациями Российской Федерации, органами государственной власти сферы образования.

The implementation of the ‘third mission’ by universities is a significant area of research that has been explored by many Russian and international experts. The ‘third mission’ means engaging with society. Alongside education and research, it is an important factor in the successful development of a contemporary university. In this article, we explore how stakeholder theory, which is successfully employed in the management of large organisations, may be applied for the development of mechanisms for effective implementation of the ‘third mission’ by universities. We identify the main problems in organising stakeholder interactions at Russian universities and analyse possible strategies to improve the situation. We use the examples of Polish, Swedish, and Russian universities to illustrate the practical aspects of interactions at different levels between universities and stakeholders., forms, and methods in the field. Further, we propose a classification of key stakeholders of universities, describe their mutual relations, interests, and resources available to them as well as reflect on stakeholder participation models in educational management. Our findings may contribute to better management at Russian educational institutions and benefit national education authorities.

Фиксируемый в последние годы в Российской Федерации выраженный «разворот к морю» экономики, инфраструктуры и систем расселения (проявляющийся в развитии портово-логистических комплексов и «припортовой» промышленности, строительстве морских трубопроводов, активизации нефте- и газодобычи на морском шельфе, росте демографического потенциала ряда приморских городов и др.) во многом корреспондирует с интересами и активностью крупного бизнеса. В статье (нацеленной на анализ особенностей и важнейших факторов локализации крупных бизнес-структур в приморских зонах России) дана оценка «мореориентированности» крупнейших российских компаний (установлено, в частности, что из первых 100 по рейтингу «РБК-500» компаний страны «мореориентировааность» имеет место у 42; их суммарная доля в общем по Российской Федерации выпуске товаров и услуг достигает 16,5 %), охарактеризованы приоритеты (отраслевые и региональные) крупного бизнеса в «морской экономике», акцентирована их трансформация под воздействием геополитических и геоэкономических факторов. Показано, что в контексте активизации евразийской интеграции (в том числе в форматах «Большой Евразии») именно крупный бизнес выступает основным драйвером морехозяйственного комплексообразования, равно как и формирования аквально-территориальных (в том числе трансграничных) хозяйственных структур. Идентифицированы приоритетные для крупного бизнеса приморские зоны России; особое внимание при этом уделено Балтике, в том числе и эксклавной Калининградской области (где «приморский фактор» социально-экономического развития реализуется как «местными» структурами («Содружество» и «Автотор холдинг»), так и межрегиональными, транснациональными бизнес-акторами («Объединенная судостроительная корпорация», «Газпром», «Лукойл» и др.).

Russia’s evident ‘turn to the sea’ as regards the economy, the infrastructure, and population distribution patterns is very much in line with the interests and projects of large businesses. This change manifests itself in the development of port and logistics complexes, the port industry, the construction of offshore pipelines, more active offshore oil and gas production, the growing demographic potential of coastal cities, etc. This article aims to explore the localisation of large businesses in Russian coastal zones and to analyse the ‘coastalisation’ of the country’s largest companies. It is shown that ‘coastalisation’ has taken place in forty-two of Russia’s top 100 companies, as rated by the Russian Business Channel. Another objective of the study is to identify large businesses’ industrial and regional priorities in the maritime economy and investigate how they are transformed under the influence of geopolitical and geo-economic factors. Amid active Eurasian integration, which includes the Greater Eurasia project, big businesses are spurring the development of maritime economic complexes and the formation of sea-land economic structures, including cross-border ones. The study identifies which national coastal zones are most attractive to Russian large businesses. Special attention is paid here to the Baltic Sea and the exclave of Kaliningrad where both local (Sodruzhestvo and Avtotor) and interregional/transnational companies (United Shipbuilding Corporation, Gazprom, LUKOIL, etc.) are benefitting from the coastal factor in the socio-economic development.

Важный аспект, объясняющий рискованные операции предпринимателя, — оценка и анализ его внутренних качеств и свойств. В этой связи многократно возрастает актуальность выявления и установления взаимосвязи предпринимательского риска и капитала. Применительно к региональному уровню не снижается значимость научной дискуссии о том, кто является носителем предпринимательского капитала, как его оценить и измерить, учитывая прямое влияние на условия ведения предпринимательской деятельности и возможности экономического роста конкретной территории. Поэтому цель настоящего исследования состояла в выявлении природы и сущности предпринимательского капитала региона, а также различий его локализации в деятельности физических и юридических лиц на конкретной территории. Приводятся результаты изучения сложной структуры понятия «предпринимательский капитал региона» с учетом установления его взаимосвязи с такими категориями, как «предпринимательский дух», «предпринимательское вещество», «предпринимательская сила» и «предпринимательские способности». На основе оценки количества хозяйствующих субъектов (индивидуальных предпринимателей и фермеров, малых предприятий, средних и крупных предприятий) в расчете на 1000 человек населения показаны различия регионов РФ, в том числе Северо-Западного федерального округа, в предпринимательской активности как проявлении предпринимательского капитала.

An important element of the explanation why an entrepreneur carries out high-risk transactions is the evaluation and analysis of her or his inner qualities. Thus, there is a need to identify the connection between entrepreneurial risk and capital. At the regional level, there is an ongoing academic discussion as to who the carrier of entrepreneurial capital is and how this capital can be measured and evaluated in view of its direct influence on the business environment and economic growth opportunities of a certain territory. This article presents the findings of a study into the complex structure of the concept of regional entrepreneurial capital and establishes how this concept is connected with such categories as entrepreneurial spirit, entrepreneurial substance, and entrepreneurial ability. Using an estimate of the number of economic entities (individual entrepreneurs and farmers; small, medium, and large enterprises) per 1,000 population, the study demonstrates cross-regional differences in entrepreneurial activity as a manifestation of entrepreneurial capital, including those in the Northwestern Federal District.